Собственность Шерхана - стр. 8
– Люда, – попросила я. – Пусти меня в ванную.
– Не страдай херней, – чётко сказала Люда, перевернулась на другой бок и дальше уснула.
Умываться пришлось на кухне. Я сидела и смотрела газету с объявлениями о работе, мой телефон интернет не тянул, да и не очень я и разбиралась в мировой сети – бабушка считала, что молодой девушке это не нужно, а сейчас и научить некому. Уже поняла давно, что без документов можно устроиться только на самую черную и низкооплачиваемую работу, вздохнула, перелистнула страничку, и тут Снежинка заорала. Не закричала, а именно заорала, протяжно, низко. А она все утро себя вела странно – бегала по комнате, словно спрятаться хотела.
Я, придерживая свой живот, бросилась к ней. Кошка забилась под старое продавленное кресло на высоких ножках, и дышит тяжело.
– Прямо так сразу и рожать, – испугалась я. – Что же ты…
И Людка пьяная спит, и помочь некому. Принесла свое полотенце, подложила под кошку, погладила её тихонько по спине, поймала измученный взгляд жёлтых глаз.
– Женщина должна быть сильной, – сказала я кошке. – Меня так бабушка учила. Вот я пытаюсь, и ты давай тоже будь.
Она очень старалась. К обеду родила четырёх котят, похоже, всех, что были. Вылизывала их и мелко тряслась от усталости. Покачиваясь со сна и алкоголя, в комнату вошла Людка.
–Родила твоя приблуда? – спросила, обдав запахом алкоголя. – Что же ты ревешь тогда, радость же?
– Три котёнка погибло, – глухо сказала я. – А кошка никак не поймёт этого…
– А как поймёт, так сожрёт, – заключила соседка. – у них так положено. Дай, я во дворе их закопаю…
Унесла. Кошка кружила по комнате, искала, потом пошла к оставшемуся ребёнку, рядом легла.
А я глядя на них поняла многое. Первое – как этой кошке мне никто не поможет. А ещё мне нужны деньги. Чтобы не быть такой же вот безнадёжно слабой, когда придет время рожать. Я ещё не умею любить ребёнка, который во мне, не научилась. Я едва свыклась с тем, что рожать придётся от врага своей семьи. Но…я не хотела, чтобы он родился такой вот беспомощный, пищал, открывая ротик, и потом умер.
Значит мне нужна работа. Решительно вернулась на кухню, открыла свою газету и ткнула пальцем в первое попавшееся объявление. Читаю – ночному клубу «КАБАРЕ» требуются официантки, уборщицы, работницы кухни… Туда и пойду, сразу, не откладывая, только душ приму.
– Я устраиваться, – тихонько пискнула я охране.
Дюжий дядька мне кивнул, и я вошла внутрь. Заведение открывается только вечером, поэтому сейчас здесь рабочая, знакомая мне уже кутерьма.
– Уборщицей? – спросила меня женщина, после того, как я отстояла короткую очередь соискателей.
– Кем угодно, – сказала я.
Посмотрела презрительно на меня, наверное, и спрятанный под плащом живот разглядела.
– Трудовую давай и медкнижку, – сказала она.
– У меня их нет…
Здесь не было Шерхана, на которого я могла бы сослаться и меня не приняли, жаль, зарплата тут хорошая, в этом я уже разбиралась. Иду по длинному служебному коридору и слезы глотаю. И слышу вдруг – поют. Я так не пела давно… Иду на голос. Это, наверное, комната для репетиций, сцена небольшая, длинный зал, несколько стульев. Тоже небольшая очередь – на работу устраиваться.
– Ты бы член изо рта достала, прежде чем петь, – сказал высокий мужчина очередной певичке. – Слазь давай со сцены, следующая… Все не то!