Собор у моря - стр. 69
Несколько месяцев спустя даже Жезус вынужден был признать мастерство крестьянина. Когда Бернат входил в любое из стойл, лошади ничуть не пугались и доверчиво подходили к нему. Он прикасался к животным, гладил их и шептал что-то им на ухо, чтобы успокоить.
Когда входил Томас, они опускали уши, а если стремянный кричал на них, забивались к дальней стенке.
«Что происходит с этим парнем? До сих пор он был примерным стремянным», – думал Жезус всякий раз, когда слышал громкие вопли Томаса.
Каждое утро, когда отец и сын уходили на работу, Жоанет из кожи лез, чтобы помочь Марионе, жене Пере. Мальчик убирал, наводил порядок в комнате и ходил с ней за покупками. Потом, когда она принималась готовить еду, Жоанет отправлялся на берег моря в поисках Пере. Всю свою жизнь старик посвятил рыбалке и теперь, помимо случайной помощи, которую он получал от общины, мог заработать несколько грошей на починку снастей. Жоанет, сопровождая рыбака, внимательно слушал его рассказы и бегал выполнять мелкие поручения, когда это было нужно Пере.
А если появлялась свободная минутка, малыш старался повидаться с матерью.
– Этим утром, – сказал он ей однажды, – Бернат пошел платить Пере за комнатку, но старик вернул ему часть денег. Он сказал, что малыш… «Малыш» – это я, ты знаешь, мама? Меня называют малышом. Да, так вот он сказал ему, что малыш помогал ему по дому и на берегу, поэтому он не должен платить за меня.
Пленница слушала, держа руку на голове ребенка.
Как все изменилось!
С тех пор как ее сын стал жить с Эстаньолами, он уже не сидел, всхлипывая в ожидании ее молчаливых ласк и какого-нибудь нежного слова. Теперь он разговаривал с ней, оживленно рассказывая что-нибудь интересное, и даже смеялся!
– Бернат обнял меня, – продолжал Жоанет, – а Арнау поздравил.
Рука напряглась на голове ребенка.
А Жоанет все говорил и говорил – об Арнау и Бернате, Марионе и Пере, о береге моря и рыбаках, о снастях, которые они чинили со стариком. Увлеченный рассказом, он даже не заметил, что женщина уже не слушает его. Она была довольна тем, что ее сын наконец-то знает, что такое объятие, что ее малыш счастлив…
– Беги, сынок, – перебила его мать, стараясь скрыть дрожь в голосе. – Тебя, наверное, уже ждут.
Изнутри своей тюрьмы Жоана слышала, как малыш спрыгнул с ящика, и представила себе, как он перелез через глинобитную ограду.
Что чувствовала эта женщина?
Проведя годы в четырех стенах, Жоана изучила каждый закоулочек, по которым сотни раз прошлись ее пальцы. Она боролась с одиночеством и сумасшествием, глядя на небо через малюсенькое окошко, которое ей пожаловал король, великодушный монарх! Она переборола лихорадку, страшную болезнь, и все это – ради своего малыша, чтобы иметь возможность погладить сына по голове, подбодрить его, дать ему почувствовать, что, несмотря на все лишения, он не одинок в этом мире…
И вот теперь ее мальчик не одинок. О нем заботился Бернат, он его обнимал! Ей казалось, что она знает этого доброго человека. Она грезила им, пока текло время.
«Береги его, Бернат», – шептала она.
Теперь Жоанет был счастлив, смеялся, бегал и…
Жоана опустилась на пол и осталась сидеть в полной неподвижности. В этот день она не притронулась ни к хлебу, ни к воде: ее тело не нуждалось в еде.
Жоанет вернулся на следующий день, еще через день, еще, и она слушала, как он смеялся и рассказывал о сказочном мире.