Соблазнение строптивого 2: Цена свободы - стр. 12
«Жену Эсина?» Меня будто ударили.
Пронзительные глаза Лависа потемнели, он поднял к груди кулак. Воздух тяжелел.
«Тёмный – вдовец?» – почему-то не укладывалось в голове. Пауза затягивалась.
В голосе тёмного зазвенел металл:
– Я никогда даже отдалённо не буду чувствовать и понимать магию так, как Эсси, именно поэтому его действия объяснить не смогу, но очевидно, что он делает что-то грандиозное и не слишком безопасное, раз держит это в секрете. И тревогу я поднимаю не из ненависти к нему. Мою злопамятность преувеличивают. Сто пятьдесят лет большой срок.
– О, неужели сто пятьдесят лет достаточно, чтобы забыть, как твою избранную женщину, часть тебя, разрывают чудовища, её ужас и боль, которые ты чувствовал каждой клеткой тела, омывшие тебя фонтаны её горячей крови, ощущение её смерти?
Лавис отшатнулся от слухового отверстия, а я стояла, как приклеенная. Чудовища? Уж не о чудовищах ли грани он говорит? А умывание кровью… получается, тёмный стоял рядом, когда его жену убивали? Ужас…
– Если ты, как говоришь, забыл, – язвительно продолжал посланник, – то почему за столько лет не избрал другую женщину? Не потому ли, что привязанность и сожаления никуда не делись?
Сплетя неведомое заклинание, Лавис придвинулся к слуховому отверстию, его взгляд метался из стороны в сторону.
– Я передумал, – спокойно сообщил тёмный. – Ты немедленно покинешь этот храм.
– Мы не обсудили возвращение наших волшебниц.
– Они останутся здесь. Уходи.
– Ты не имеешь права их удер…
– Я их избрал, – отчеканил тёмный и добавил елейно: – Да, твоя информация о моей неспособности отпустить прошлое устарела.
– Но одна из них – жена Эсси.
«Тейла – жена Эсина? – оцепенела я. – Но как? Когда? Почему он ничего не сказал?»
– Так пусть лично явится и попробует её забрать. Всё, проваливай по-хорошему.
Помолчав, посланник ответил:
– Ты сильный, но не всесильный. Не забывай об этом.
– Вот об этом я не забываю. И понимаю, что наша сила в единстве. А ты…
Отпрянув от слухового отверстия, Лавис схватил меня за руку:
– Пойдём быстрее, – потащил по коридору (я путалась в длинном подоле, подхватила его), вывел на винтовую лестницу. – Только бы не попасться дяде на глаза: когда ему напоминают о тёте, он становится крайне раздражительным.
– Что с ней случилось? – спросила без интереса, скорее потому, что не укладывалось в голове наличие у тёмного семьи: он казался одиночкой.
– Погибла в Сейварильской резне, как и моя мама, бабушки и дедушки.
Ступеньки мелькали и мелькали, мышцы ныли от бесконечного подъёма.
«Значит, Сейварильская резня действительно была…» – осознание этого не вызвало эмоций: слишком она далека и нереальна.
Впереди шумно дышал тянувший меня за руку Лавис. Получается, почти вся его семья погибла в Сейвариле. И если он, как дядя, считает, что в резне виноват Эсин (Эсину больше ста пятидесяти лет, немыслимо!) – он… ещё один враг.
Как там говорил тёмный: на Эсина он не сердится. Искупавшись в крови жены и потеряв родителей – и не сердится? Не верю. Такое не забывается.
Замедлив шаг, дёрнула Лависа за руку и, когда он полуобернулся, с надеждой посмотрела в пухлое лицо:
– Ты ведь не собираешься мстить Эсину?
– Ээ… – Лавис моргнул. – За что? Эсси сделал всё возможное, чтобы их спасти, но он не всесилен. – Он снова потянул меня. – Идём скорее, не хочу злить дядю. Ты не представляешь, каким он становится, когда ему о Сейвариле напоминают. – Он тянул сильнее, и я пошла, думая: «Странно: тёмный о Сейвариле спокойно рассказывал». – Дядя ответственный очень, а тут самое дорогое не уберёг, это ему как соль на раны.