Снежинка - стр. 20
Учительница показала на слово на странице и попросила меня его произнести.
– Самоубийство, – прочитала я, гордясь тем, что знаю такое длинное слово.
Мама вернулась со встречи с учительницей с улыбкой на лице. Налив нам по чашке чая, она заговорила со мной о сочинении как со взрослой.
– Девочки должны уходить в океан, а не в море, – сказала она.
Я кивнула.
– В океан, – повторила она. – Не называй его морем, это вульгарно. Называй его как следует – океаном.
– Океан, – проговорила я.
– Чувствуешь, насколько так лучше? Можно ощутить звучание на вкус.
Той ночью она оставила у меня под подушкой письмо. Взволнованные каракули. Я перечитывала его столько раз, что выучила дословно, хотя так до конца и не поняла, что оно значит:
Океан. Произнеси это вслух. Ощути его звучание на вкус. Слово «океан» произошло от имени Океана – древнегреческого титана, чье водяное тело охватывает собой всю землю. Где бы ни находилась вода, рано или поздно она найдет обратный путь домой, к своему первоначалу, где ее убаюкает мерное дыхание волн. Океан – то место, где вода видит сны.
Засыпая, мы переносимся в мир, где слова растворяются и теряют значение, словно падающие в океан капли дождя. Коснувшись поверхности океана, дождь перестает называться дождем. Попав в сновидение, сновидец исчезает. Остается только сон.
Благословение
Вернувшись с пляжа, Джеймс отправился на дойку, а мы полтора часа готовились к Кладбищенскому воскресенью. В этот день все собираются на кладбище на ежегодную вечернюю мессу под открытым небом – мероприятие, вносящее в жизнь разнообразие и одновременно напряжение, нечто среднее между тихим паломничеством и самым скучным на свете опен-эйром. На протяжении часа мы стоим над нашими мертвыми родственниками, поглядывая, насколько ухожены другие могилы.
Надгробия расположены ровными рядами. На вершине холма высится огромный деревянный крест размером четыре на два метра – по всей видимости, таковы точные габариты креста, возведенного на Голгофе. Раньше на распятии висел Христос в человеческий рост, но какие-то недоумки украли его, оставив лишь левую ладонь, пригвожденную к кресту.
Священник проводил такую службу впервые, на это обратили внимание все. В алтарь, устроенный в прицепе к фургону «Форд-Транзит», он поднялся нетвердым шагом. Впрочем, наш отец Джон – щуплый священник-филиппинец – держится молодцом. Местные мгновенно к нему прониклись за приветливость и за то, что не стремится демонстрировать свой ум. Вроде Луи Теру, только в сутане. Футбольная команда умудрилась залучить его на тренировки, и он показал себя мастером по части угловых. Похоже, он с удовольствием выпивает с парнями субботними вечерами и подыгрывает дежурной шутке, дескать, увидимся утром на мессе.
Бардак во время благословения могил бывает всегда, но в этом году творилось что-то запредельное. Хор пытался выдать песни Леонарда Коэна за церковные гимны. Из неустойчивых колонок неслась «Аллилуйя». На словах «и привязать тебя к плите» Джеймс подтолкнул маму локтем, что-то шепнул, и плечи обоих затряслись от беззвучного смеха.
Разумеется, все заметили, что Джеймс стоит у наших могил, а не у своих семейных. Он припозднился с дойкой, а наши расположены ближе ко входу, так что он просто тихонько встал рядом с мамой. У Ширли, его матери, лицо сделалось как отшлепанная задница, но она никогда не говорила ему слова поперек.