Смерть в вишневой «девятке» - стр. 12
Диана молча обошла мужа и шлепнулась на первый попавшийся свободный стул. При этом она задела локтем столик, посуда на нем пошатнулась, и высокий бокал на тонкой ножке, не выдержав, упал на бок и откатился к краю столика. Рядом тут же возник Виктор, вернул бокал на место и отступил к балкону, сложив руки за спиной.
– Привет всем, – хрипло произнесла Диана.
– Ты в норме? – наклонился к ней Алексей.
– В норме, – отмахнулась та. – У мужа вроде бы юбилей. Давайте праздновать. Или все собрались тут по другой причине?
Судя по лицам остальных, праздновать они уже устали, но с готовностью и как-то неловко засуетились, принялись осматриваться в поисках своих стаканов. Маша подошла к Гурову совсем близко и смахнула с его плеча несуществующую пылинку.
– Прости меня за все это, – молвила она одними губами.
– Все о'кей, – ответил Гуров.
Она и вправду ожидала чего-то другого. Гуров понимал, что она и знать не могла о том, что их тут ждет. До их появления здесь что-то случилось – что-то не очень хорошее. Скорее всего, дело было в Диане. И все-таки почему дядя Миша пригласил их не к началу торжества, а на час позже?
Виктор вернулся от стола с напитками на подносе.
– Коньяк, шампанское, вино, пиво, – перечислил он. – Никого не обидел?
– Откуда вы знаете, что я предпочитаю пиво? – удивился Гуров.
– На столике пустая пивная бутылка, – ответил ему Виктор. – До вашего появления пивом здесь никто не интересовался.
– Согласен, это сложно не заметить.
– Такая работа, – улыбнулся Виктор.
Диане досталось шампанское. Не поднимаясь со стула, она тут же осушила бокал. Гости несколько растерялись. Гуров тоже ждал чего-то вроде тоста, но Диане, кажется, было на это плевать. Маша тут же взяла ситуацию в свои руки.
– Дядя Миша, а можно я скажу? – спросила она. – Мы тут недавно, и я еще тебя не поздравила.
Гуров поймал взгляд хозяина. Тот смотрел на него с прищуром, слегка насмешливо.
– Мы с мужем хотели бы пожелать тебе всего самого классного, – продолжила Маша. – Ты просто… ты… ты настоящий, дядя Миша!
– Присоединяюсь! – простонал Бурчак и шагнул к юбиляру. – Моя ж ты зая! Ты и в юности был хорошим человеком, и сейчас таким же остался, несмотря ни на что. Спасибо тебе за все.
– Хорош гнать, – расплылся в улыбке дядя Миша и потрепал тщедушного Бурчака за плечо. – Не доводи до слез, дружище.
– Ты не понимаешь! – Режиссер сложил из пальцев руки щепотку и принялся трясти ею перед лицом дяди Миши. – Потому что понять дано не каждому. Но ты понял.
– Прекращай.
Щепотка Бурчака оказалась перед лицом Виктора. Тот накрыл ее широкой ладонью и отвел в сторону.
– Я с вами совершенно согласен, – улыбнулся он режиссеру.
Бурчак был совершенно пьян. Очевидно, та капля спиртного, которая изменяет сознание, попала в него в тот момент, когда Гуров ушел на перекур.
– Совсем охренел, – произнесла Алла. – Соберись, Фима.
Бурчак встряхнулся и даже как-то протрезвел. Взгляд его стал осмысленным, даже осанка выровнялась. Гурову полегчало: когда кто-то пьяный реагирует на приказы, значит, он не так уж и пьян. Уж очень не хотелось бы увидеть бесчувственное тело режиссера, припаркованное в углу, чтобы о него не спотыкались более трезвые собутыльники.
– Так вот. Я продолжу? – нахмурилась Маша.
– Просим, просим, – подхватил Алексей. – Кстати, Маш. Позволишь присоединиться к поздравлениям?