Служебный брак - стр. 45
– Лилия. Котёночкина, – вступительная часть речи немного задерживалась, но Лиля терпеливо ждала, сложив руки на коленках. – Лилия, если на завтрашней церемонии вас что-нибудь испугает, – а вот тут она начала бояться, – настоятельно рекомендую озвучить свои опасения мне лично, – девушке стало окончательно не по себе. – С любыми затруднениями вам следует обращаться ко мне лично или к Григорию Георгиевичу.
– Хорошо, – Лиля кивнула, смотря на нервно подёргивающийся глаз собеседника, что ещё больше увеличило страхи несчастной Котёночкиной. Если уж Сам Большой Босс боится чего-то, чего ожидать ей?
Таким образом, сну Лилии не помогла даже родная пижама, всю ночь она крутилась, в страхе стуча зубами и всхлипывая, и, не успев забыться сном, была разбужена Вадиком и его «девочками».
– Снимай это чудовище! – воскликнул Вадик, встряхнув цикламеновой чёлкой, нервно тряся руками. Не справившись с охватившим его нетерпением, он потянул верх Лилиной пижамы, причитая на ходу и матерясь про себя.
Потом он внимательно оглядывал руки и ноги на предмет лишней растительности, прыгая вокруг с пинцетом, Елоу наносило маску на лицо, шею, кисти рук и другие, не менее неожиданные места, а Женя с Сашей громко переговаривались, то восхищаясь, то ужасаясь невестой.
Как и говорилось выше, Лиля Котёночкина подружилась с «девочками», так что особого дискомфорта не замечала, только старалась запомнить то, что ей, почти по слогам, говорил Вадик:
– Дорогая моя, здесь, – он указал длинным тонким пальцем на чемодан, – платья, костюмы, всё то, что ты будешь надевать поверх нижнего белья, – пояснил он. – Я бы с радостью расписал, что и когда, но расписания мероприятий мне не предоставили. – Вадик нервно дёрнул плечами, а Лиля икнула. «Расписание мероприятий»! – А здесь, – он продолжил, важно покрутив указательным пальцем в сторону другого, более увесистого чемодана, – нижнее бельё.
– Не сомневайся, всё сядет идеально, – вставил Женя. – Сама выбирала. Лучшее!
– С-спасибо, – пролепетала еле живая Лиля, пока Елоу затаскивало девушку в ванную комнату – снимать всё, что на ней было намазано, приклеено, пришлёпнуто, втёрто.
Потом её одели, накрасили, объявили, что её, Лилию Михайловну Котёночкину, ожидают в «Зелёной столовой» на первый завтрак, и выставили из спальни под шепоток «девушек»:
– Везёт же ей!
– Какой мужчина!
– Боже мой, как представлю, вся теку!
Лиля аккуратно спустилась по лестнице, мысленно благодаря небеса за то, что не навернулась ещё на верхней ступеньке – на таких-то каблуках и в узкой юбке, – и в ужасе уставилась на высокую женщину, семенящую к ней с распростёртыми объятиями, растопырив пальцы с ужасающе длинными алыми ногтями, и в платье в цвет.