Сложный выбор - стр. 40

— Прекращай ее смущать, Нелли, — вмешивается Алёна. — То, что вам с Ленаром помогает, Насте не подходит. Вы доверяете друг другу, давно вместе. Попробуй сейчас с официантом замутить и раскрепоститься. Получится?

Нелли брезгливо морщится.

— То-то же, — цокает Алёна. — Но Щербаков на верном пути. Ласку необходимо немного растормошить, чтобы ее тактильный маньяк активизировался и перешел в наступление. Я уже вон сколько дней здесь живу, а она еще ни разу не попыталась задушить меня в объятиях.

Широко улыбаюсь. Даже в этом случае девчонки нашли, о чем поспорить и что мне припомнить.

Вечер плавно перетекает в ночь. Домой мы возвращаемся ближе к двенадцати. Алёна, пожелав мне спокойной ночи, идет к своим мальчишкам. У них завтра ранний вылет в Москву — как бы не проспать и успеть проводить.

Татьяна Павловна ждет на кухне. Я сажусь на барный стул и вызываю ей такси. Извиняюсь перед няней, что мы с Алёной засиделись допоздна.

— Ничего страшного, дело молодое, — говорит она. — Настя, пока вас не было, приезжал мужчина. Я звонила, но ты была вне зоны доступа. На порог без твоего разрешения я никого не пустила.

— У меня батарейка села, — отвечаю, чувствуя, как в груди начинает покалывать от волнения. — Он как-то представился?

— Нет. Сказал, завтра заедет.

С Никитой я разговаривала, он знает, что мы с девчонками зависали в кафе, и не приехал бы. Остаются Рахманинов и Третьяков. Тит говорил, что Володю выписывают на днях. Может, уже выписали и это он приезжал?

Следующим утром я провожаю Алёну в аэропорт.

— Если что, я на связи. — Цветочек обнимает меня на прощание.

Грустно, что она уезжает, но хоть немного побыла, раскрасив своим присутствием серые будни.

— Пока.

По очереди целую ребят и долго смотрю Багдасаровым вслед. После Дениса Алёна с Андреем и Арсением — самое дорогое, что у меня есть.

Вызвав такси, тороплюсь домой. Татьяна Павловна и Денис до обеда проведут время на улице, а я решила прибраться дома и заняться конспектами. Однако планам не суждено сбыться. В разгар уборки раздается стук в дверь.

Смотрю в глазок и вижу на лестничной площадке Володю. Пульс тут же начинает стучать в висках, во рту пересыхает. Я открываю замки и вскидываю голову: Третьяков значительно выше. Высокий, мужественный, почти целый и невредимый. Синяки на его лице подзажили. Ничего не указывает на то, что Володя был в реанимации.

— Привет, — здоровается он. — Вас не поймать дома.

Первое желание — закрыть дверь перед его лицом и попросить не приходить. Все эти дни я думала о Вове, переживала за его состояние. И сейчас, увидев, еще отчетливее поняла, что мои чувства не прошли.

— Дениса нет дома. Он на прогулке.

— Я в курсе. Видел их с няней на площадке. С ним мы позже пообщаемся. Я пришел к тебе.

— Зачем? — оторопев, спрашиваю я.

Третьяков молча смотрит. Опускает глаза на мои губы. Весь жар, что приливает к лицу, устремляется в низ живота.

Меня с самого начала тянуло к Володе. Глупо и совершенно необоснованно. Знала, что между нами ничего быть не может, что такие, как он, не встречаются с девочками-сиротами, которые мало чего добились в жизни. И про Полину, невесту Третьякова, я уже тогда знала. Здравый смысл подсказывал, что ничем хорошим наша связь не закончится. Однако выбор я сделала сердцем, сильно поплатившись за свою ошибку. Мы оба за нее заплатили, после того как переступили черту.