Слово Ветра - стр. 27
Пусть ненадолго, до сентября, пока решается вопрос с опекой над Марусей, нам всё же удалось отсрочить переезд к старику, и я безумно этому рада.
Выключаю воду, отложив в сторону намыленную тарелку, и, промокнув влажные руки кухонным полотенцем, спешу на зов мужа. Я застаю Влада сидящим на полу возле окна.
Обложившись разношёрстными дощечками и зажав под мышкой шуруповёрт, он сердито смотрит в помятую инструкцию по сборке детской кроватки и отчаянно мотает головой.
— Ерунда какая-то! – на полном серьёзе хмурится парень, а я не могу сдержать улыбки. Такой он забавный в роли будущего папаши. — Как я должен понять, какая из этих досок «2А», а какая «4С»?
—Осин, ты же строитель! — хихикая развожу руками, а потом подхожу ближе. Со спины оперевшись на мужские плечи, с деланным любопытством рассматриваю схему сборки.
— Марьян, открою тебе страшную тайну, — Влад задирает голову и смотрит на меня лукаво. — Архитектор и сборщик мебели — это совершенно разные профессии.
— Да брось! — я снова смеюсь. — Это же элементарно! — Пытаюсь дотянуться до инструкции. — Смотри, на «2А» должно быть два отверстия, а на «4С»только одно.
– Ага, — с долей иронии хмыкает Влад и поднимает с пола две с виду одинаковые дощечки. — А что делать, если нет ни одного?
— Значит, нам продали брак, — прижимаюсь своей щекой к немного колючей щеке Влада, чтобы хоть как-то снизить градус его волнения.
Уже завтра мы заберём Марусю домой, и Осин не находит себе места. Переживает. Ну и я за компанию…
— Значит, брак, — вздыхает парень, сжимая челюсть. — И что теперь делать? Не сдавать же в магазин? Может, мне начертить новую схему?
— У меня есть предложение получше, — чмокаю Осина в щеку и подхожу к окну. Золотистым сиянием закатных лучей летний тёплый вечер так и манит выбраться из четырёх стен и вдохнуть последние минуты августа полной грудью. — Пошли гулять!
— А пошли! – отчаянно машет на груду досок Влад и поднимается следом за мной.
Уже через полчаса мы бредём по тенистой аллее, вдоль ухабистого проспекта Мира. Отчего-то у администрации нашего города никак не доходят руки его отремонтировать, и автомобилисты в большинтсве своём объезжают это гиблое место за версту. С другой стороны, для пеших прогулок – это как нельзя кстати. Влад рассказывает, как днём навестил Марусю. Впервые за долгое время его пустили к дочери и, вижу, как непросто сейчас Осину сдержать эмоции. Он так увлечённо описывает улыбку малышки, её пока невнятные слова и с упоением вспоминает, как держал дочку за руку, что не замечает ничего вокруг: ни сгущающихся над головой туч, ни чёрного внедорожника с наглухо затонированными стёклами, уже метров триста с черепашьей скоростью следующего по пустынному проспекту. И только, когда кожи касаются первые капли дождя, Влад замолкает и растерянно смотрит на меня.
— Дождь, — он пожимает плечами, а потом начинает осматриваться в надежде найти укрытие, но максимум, что попадает в поле его зрения, это раскидистый дуб почти у самой обочины. Покрепче сжав мою ладонь в своей, Осин тянет меня под крону дерева, а после прижимает к себе, чтобы не вымокла.
Смотрю, как лихие капли скатываются с жёсткой листвы, и усмехаюсь: старый дуб — такое себе укрытие от непогоды. Между тем дождь становится только сильнее, мутной стеной окружая со всех сторон.