Сломанная - стр. 12

Ричард разжал пальцы, но не отпустил. Вместо этого его рука скользнула ниже, к её запястью, сжимая его уже не болью, а предупреждающе – не двигайся.

– Закрываете глаза на студентов из неблагополучных семей, верно? – голос стал настолько тихим, почти покойным, с закипающей взрывной яростью. – Зато для других двери всегда открыты?

Декан побледнел. Пот выступил на его лбу, а пальцы судорожно сжали край стола. Он выглядел так, будто вот-вот рухнет.

– Что вы имеете в виду… – он попытался сохранить достоинство, но голос предательски сел.

Рианна молчала. Она тоже хотела бы знать, что он имеет в виду? Но что-то в его хватке, в этом взгляде, говорило ей: Ты скоро всё поймёшь.

Ричард не сводил глаз с мужчины, его улыбка стала острее. И тот резко сглотнул, его кадык судорожно дернулся вверх-вниз. Губы растянулись в неестественно широкой улыбке, обнажив желтоватые зубы – профессиональная гримаса человека, готового в любой момент переступить через собственную гордость. Его взгляд, водянистый и заискивающий, метнулся от Рианны к Ричарду, словно пытаясь угадать, какая реакция ожидается, а пальцы нервно перебирали край манжет.

– Д-думаю, вопрос будет решен в пользу студентов из неблагополучных семей, – выдавил он, голос сорвался на фальцет.

Ричард лишь слегка кивнул, едва заметное движение подбородка, но в этом жесте читалось столько холодного превосходства, что у декана по спине потек мелкий пот.

– Иди, Рианна – велел он и она рванула к выходу, ее тело двигалось на чистом адреналине. Дверь захлопнулась с таким грохотом, что секретарша в приемной вздрогнула. Она выскочила, не чувствуя под собой ног – пятки лишь мелькали в воздухе, волосы развевались сбоку.

А сердце трепыхалось, как у канарейки.

Дверь деканата захлопнулась с оглушающим финальным аккордом. Рианна стояла, опираясь о холодную стену, её дыхание рвалось из груди короткими, прерывистыми рывками. Глаза жгло – но слёзы не выходили, застряв где-то глубоко внутри, смешавшись с ядом унижения.

Секретарша посмотрела на неё, лицом белее бумаги, которую она обычно подсовывала декану на подпись. Губы дрожали, когда она прошептала:

– Ты… ты знаешь этого человека?..

В ответ девушка выпрямилась. Её пальцы впились в край стола, ногти оставили царапины на лакированной поверхности. В глазах – ненависть. Но под ней – что-то хуже: беспомощность, которая разъедала душу, как кислота.

– Знаю? – смех прозвучал хрипло, почти истерично. – Да я разбила ему яйца вчера вечером!

Секретарша ахнула, отпрянув, будто слова студентки были раскалённым железом.

Рианна резко развернулась, рванув к выходу, но тут же застыла на месте – в дверном проёме, словно выросший из тени, стоял охранник. Его массивные руки были скрещены на груди, а взгляд говорил яснее слов: "Ты никуда не уйдёшь."

– Да вы все сговорились… – прошипела она сквозь стиснутые зубы, кулаки сжались так, что ногти впились в ладони.

Сделала шаг вперёд – тот неожиданно расступился, пропуская её. Но это не было победой. Это была милость, временная отсрочка, и она это знала.

После лекций она зашла в библиотеку, стараясь оттянуть неизбежное. Пыльные фолианты, спокойный шелест страниц – здесь было мирно. Но что-то внутри настойчиво шептало: "Он найдёт тебя. И это будет не завтра. Это будет сегодня."