Слишком близко к тебе - стр. 18
– Маль, ну что ты ворон считаешь? Через полчаса уже придут упаковывать, комнату свою разбери!
А я, если честно, переступила порог нашего дома и как-то онемела. Не в плане речи. Душой.
Только сейчас до конца осознала, насколько круто меняется моя жизнь за какие-то сутки!
В прошлый раз похожие ощущения я ловила год назад, когда умерла бабушка. Сразу после похорон мама вот точно так же носилась по нашему с бабушкой дому и деятельно размышляла, что продавать, что забирать, а что можно оставить за ненадобностью будущим владельцам – пусть выкидывают сами. Или пользуются. Как захотят.
А у меня даже плакать сил не было тогда. Я не представляла свою новую жизнь рядом с мамой, которую видела в лучшем случае раз в пару месяцев, не хотела уезжать с ней в Москву. Вообще ничего не хотела, кроме как лечь на бабушкину кровать, свернуться калачиком и плакать. Но мама не из тех людей, кто дает такую возможность. Иногда мне кажется, что ей просто страшно остановиться и оглядеться вокруг. Почувствовать, пустить чуть глубже в себя. Она словно та стрекоза, упорно отрицающая, что рано или поздно ее лето может кончиться.
Медленно бреду в свою комнату. Останавливаюсь на пороге, думая с чего бы начать. Мамина квартира так до конца и не стала полностью моей, но я не могу сказать, что мне было здесь плохо. Нормально. Иногда даже очень комфортно и хорошо.
У меня была своя комната, мама потакала моему увлечению музыкой, мы часто заказывали суши вечером, когда она ночевала дома, включали какой-нибудь сериал и болтали обо всем.
Еще я очень много времени была предоставлена сама себе – тайная мечта любого подростка. Но последний учебный год, три репетитора, музыка и желание удачно поступить не давали возможности воспользоваться этой свободой по полной.
В новом классе я не очень прижилась – все-таки я выросла в провинции, да и мама на первом же родительском собрании произвела не очень хорошее впечатление своей яркой, во многом искусственной красотой на большинство родительниц нашего класса. Кто-то оперативно прошерстил ее соцсети. Мгновенно слухи пошли… Не слишком хорошие. Понятно, что они задевали и меня. Популярные девочки воротили нос, некоторые мальчики маслено поглядывали и пытались топорно подкатывать, упоминая при этом мать.
Конечно, до уровня Караева-младшего с его "отсоси за "Биркин"" никто не опустился – Эмиль умудрился пробить дно по моей личной шкале кринжатины. Но сказать, чтобы он так уж сильно меня удивил – нет. Скорее неприятно взбудоражил. И позволил в красках представить мою будущую жизнь бок о бок с ним. Ничего хорошего…
Хотя, если его игнорировать, то, вполне возможно, он очень скоро успокоится и перестанет меня задевать. В классе все произошло именно так.
Звездой коллектива, как в своей прошлой школе, я, конечно, не стала, но уже к Новому году от меня отстали, и я даже обзавелась парочкой друзей – Олей, с которой сидела за одной партой, настоящей классической ботаничкой и от того невероятно интересным человеком, и Юрой, с которым мы случайно пересеклись в музыкальной студии и узнали, что ходим к одному и тому же преподавателю по гитаре, что сразу сблизило нас. А еще все в классе решили, что мы с Юркой встречаемся, и потихоньку полностью перестали меня доставать.
В общем, моя жизнь наладилась, стала понятной и приятной совсем недавно.