Слёзы Индии - стр. 13

Санадж взяла чай, чувствуя, как тепло стакана греет её ладони. Она хотела спросить, зачем он помогает, почему вмешался в ту ночь, но поймала себя на мысли, что прямого ответа от него не дождаться. Этот город жил по своим законам, где откровенность была роскошью, которой никто не делился.

– Кто вы? – спросила она тихо, не отводя взгляда.

Он едва заметно усмехнулся, его глаза скользнули к двери в дальнем конце зала, будто выискивая тень, готовую шагнуть из полумрака.

– Зовите меня Джон, – сказал он, голос ровный, но с лёгкой хрипотцой, как у человека, привыкшего говорить мало. – Но имя ничего не меняет. Здесь все имена – маски. Завтра я могу быть другим человеком. А сегодня я рядом.

Санадж замерла, её пальцы стиснули стакан чуть сильнее. Имя «Джон» отозвалось в ней смутным эхом, будто она слышала его раньше, не в этом городе, не в этой жизни, а где-то на границе памяти, в детстве, в разговорах, которых не должно было быть. Она вгляделась в его лицо, ища знакомые черты, но тени клуба мешали разглядеть больше, чем строгий профиль и спокойный взгляд.

– Я знала вас раньше? – спросила она, голос дрогнул, выдавая смесь надежды и подозрения.

Джон чуть наклонил голову, уклоняясь от вопроса, как от света, падающего на лицо.

– Прошлое – плохой советчик, – сказал он, его тон был мягким, но непроницаемым. – Не копайтесь в нём, если хотите остаться в игре.

– Вы работаете на кого-то? Или против кого-то? – Она старалась держать голос твёрдым, но внутри росла тревога, смешанная с облегчением – он был здесь, он говорил с ней, и это уже было больше, чем одиночество.

Он помедлил, его взгляд стал острее, будто резал воздух между ними.

– Я защищаю не только вас, – сказал он тише. – Иногда люди попадают в истории, которые не выбирали. Иногда сами начинают игру, не зная, на чьей стороне окажутся.

Санадж ощутила, как тяжело доверять, когда жизнь – лишь временный аванс. Всё в ней противилось слабости, но сейчас она позволила себе опереться на его слова, не потому, что не могла иначе, а потому, что в этом городе, где тени двигались быстрее людей, ей нужен был союзник. Джон, с его уклончивыми ответами и странной заботой, был первым шагом, не к безопасности, а к правде, которую она собиралась вырвать у Мумбаи.

Вокзал постепенно пустел. Охранник дважды проходил мимо, не глядя в их сторону. Изредка в зале появлялись люди, быстро, нервно, будто что-то ищут, но, не найдя, снова исчезали в темноте.

Джон осторожно взглянул на кулон, мелькнувший у неё из-под шарфа.

– Не снимайте его, – сказал он почти шёпотом. – Это больше, чем память. В некоторых семьях подобные вещи – ключ к доверию или к погибели.

– Вы тоже из таких семей? – спросила Санадж, почти не надеясь на ответ.

Он снова промолчал, но в его взгляде промелькнуло что-то такое, что не нуждалось в подтверждении.

Когда за окном занялась первая бледная полоска рассвета, он поднялся.

– Скоро приедет машина, – тихо сказал он. – Вам стоит уехать отсюда хотя бы на несколько дней. Если решите остаться – предупреждайте меня обо всём, что покажется странным. Здесь нельзя быть одной.

– Почему вы это делаете?

Он задержался, будто не решался сказать последнее слово.

– Потому что однажды я уже позволил случиться тому, что нельзя было допустить. Больше не хочу повторять ошибок.