Слепая любовь - стр. 7
Глаза Виктории снова загорелись интересом:
– Прошу тебя, Анна, расскажи мне о матери…
– Я всего не знаю, – почти шёпотом произнесла домоправительница, словно их кто-то мог услышать, – знаю только, что твой отец обманом увёз тебя из России, не сказав ничего твоей матери. Представляю, как чувствовала себя бедная женщина. Она ведь даже не представляла, где тебя искать. Потерять навсегда ребёнка – это очень тяжело.
– Но почему? – Виктория была просто ошеломлена. Оказывается, её мать была жива, а она об этом ничего не знала. – Почему он поступил с ней так? Почему он меня обманывал?
Анна беспомощно развела руками:
– Этого я не знаю. Однажды я случайно подслушала разговор между твоими бабушкой и отцом. Только Ида Артуровна и Альберт могут рассказать всю правду о твоей матери.
Виктория была в таком возбуждённом состоянии, желая поскорее узнать всё о своей матери, что даже мысли о собственной болезни отошли на второй план.
– Я сейчас же поеду к бабушке и заставлю её рассказать о матери.
– Но ты не можешь ехать в таком состоянии, давай я попрошу Григория, чтобы он тебя отвёз.
– Нет, Анна, не надо, я сама, – протараторила Виктория и быстро выбежала во двор.
Дрожащей рукой она открыла дверцу машины и уже собиралась сесть за руль, как её остановила домоправительница:
– Прошу тебя, не езжай сама или подожди до завтра…
– Анна, всё будет хорошо, – успокаивающе похлопала няню по плечу Виктория. – И не пытайся меня остановить, – прибавила она своим обычным уверенным тоном, так что Анне ничего не оставалось, как отпустить девушку.
Виктория ехала очень быстро, размышляя про себя, что она скажет бабушке и какими словами она будет её упрекать за столь чудовищный обман. Но оказавшись с бабушкой рядом и поймав на себе её строгий, показавшийся даже презрительным взгляд, Виктория сразу растерялась, не зная, с чего начать разговор.
Ида Артуровна, которой уже было за семьдесят, выглядела ещё очень даже свежей, полной энергии женщиной. Её королевскую осанку и гордо приподнятую голову дополнял высокомерный взгляд, придавая вид неприступности. Виктория всегда немного опасалась бабушки, стараясь встречаться с ней как можно реже, а если им всё-таки приходилось сталкиваться, то разговор ограничивался несколькими ничего не значащими фразами. Но в данном случае серьёзного разговора было не избежать, и Виктория, глядя бабушке прямо в глаза, требовательно произнесла:
– Я хочу знать всё о своей матери. Я знаю, что она не умерла.
Ида Артуровна мгновенно побледнела, а в глазах ее промелькнул испуг. Растерянно глядя на внучку, она молчала.
– Что с моей матерью? Я хочу знать, почему вы все меня обманывали, – снова потребовала Виктория.
Старушка уже успела прийти в себя, снова облекшись в маску безразличия.
– Я не понимаю, что ты от меня хочешь, – спокойно произнесла она.
– Ты всё прекрасно понимаешь, бабушка, – Виктория дрожала, еле сдерживаясь, чтоб не начать кричать. – Я прошу тебя по-хорошему, расскажи мне о маме.
– У тебя нет матери, – с досадой отрезала Ида Артуровна, – по крайне мере, я ничего не хочу о ней знать.
– Зато я хочу, – с мольбой посмотрела на неё Виктория, – прошу тебя…
– Я не могу тебе о ней ничего рассказать, я не видела её восемнадцать лет и понятия не имею, где она сейчас может находиться.