Сладкая булочка города N - стр. 30
– Согласна, – кивнула Анна. После ночных открытий она на все была согласна. Одна она в этом мире, совершенно одна.
– Вот и славно. Потом расскажешь, в какой части столицы вы жили, чтобы я поняла, бывает твой изверг в моей лавке или нет.
– Нет, не бывает, сразу могу сказать, – Анна поторопилась заверить тетушку, так как понятия не имела, как в столице называются улицы, и в каком районе проживал ее «муж». – Он богатый и не имеет привычки ходить по овощным лавкам.
– А почему же платье на тебе было такое…
– Простое? Бедное? – Анна поняла, что попала впросак. Пришло время выкручиваться. – Вы правильно заметили, что оно с чужого плеча. У нас в доме даже слуги лучше одеваются. Я сбежала в шелковом халате, а платье сдернула с веревки в одном из дворов, через которые пробиралась к вокзалу.
– Правильно сделала. В халате тебя быстро заприметили бы, – согласилась тетушка, выкладывая из корзины покупки: баночку меда, бутылку молока, свежий хлеб – его запах заставил сглотнуть слюну. – Иди умывайся и садись к столу.
Анна закусила губу. Она совсем забыла о полотенце, оставленном на пляже. Солнце светило вовсю и наверняка на берегу полно отдыхающих. Да и Альба не выпустит ее из дома, пока не покрасит волосы.
– Чего сидишь? Заодно чайник принеси. Закипел, наверное.
Анна повертела головой, не понимая, где находится кухня. В углу стояла печь, похожая на буржуйку, но в ней не горел огонь.
– Во дворе, под навесом, – подсказала тетушка. – Дома печку разжигают только зимой. Иди в ночной сорочке, потом переоденешься, когда волосы покрасим.
Аня пошла за дверь, ломая голову, как сбегать к морю. И ведь ничего не придумаешь, чтобы оправдаться, почему из закрытого дома исчезло полотенце. Хорошо хоть догадалась расправить на вешалке пальто, чтобы оно высохло.
Стоило выйти на крыльцо, как в глаза бросилось полотенце, висящее на дворовом кране. Анна закрыла ладошкой рот. Кто–то принес забытую вещь с пляжа и положил на видное место. Теперь не оставалось сомнений, что у собаки был хозяин, и он следил за ночной купальщицей. Ну не пес же принес полотенце!
Хоть и испугалась Анюта, все же обрадовалась, что не придется бежать к морю или выдумывать для Альбы еще одну историю. Кто бы знал, как Ане надоело врать.
После завтрака Альба разложила на столе гребешок, флакон с краской и купленную специально для процедуры губку. В дом заранее натаскали кипяток, чтобы не пришлось полоскать волосы в ледяной воде. После покраски планировали искупаться, поэтому притащили из хозяйской пристройки огромный ушат.
– Раздевайся, – приказала Альба, налив в миску порцию дурно пахнущей краски. – Заляпаем одежду, в век не отстираем. Давай–давай, не стесняйся. Я четверых детей вырастила. Двух мальчиков и двух девочек. Никто от стыда не помер, когда я им спины терла. Большие теперь стали, своими домами живут.
– Ого, вы не говорили, что такая богатая на детей.
– У меня и внуков уже четверо. Младшенький сын только не пристроен. Работает на ферме – это его доля наследства. Поставляет мне овощи. А он у меня красивый – глаз не оторвать. Как–нибудь познакомлю. Может и понравитесь друг другу. Но ты для начала стань незамужней женщиной. Мне не нужны скандалы и кулачные бои с твоим Леонардо.
Аня разделась и села на стул, распустив по плечам волосы. Болтовню своей старшей подруги слушала вполуха. Понимала, что не может войти в семью Альбы, имея за плечами тяжкий груз в виде мертвеца. И документов нет. Как бы не пришлось всю жизнь скрываться. Тут не до любовных отношений.