Сладкая булочка города N - стр. 27
За кем–то из участников вечеринки приехали родители. Музыканты складывали инструменты. Официанты собирали по всей пристани фужеры и бокалы. Слышался звон бьющегося стекла – грузчики небрежно складывали ящики с пустыми бутылками в небольшой грузовичок.
Появились люди с метлами, но их прогнали, так как несколько человек в гражданском исследовали скудные улики. Кто–то из них принес списки приглашенных. Было понятно, что беседовать будут со всеми.
– Реджи, пошли. Бесполезно здесь оставаться. Мы ничем не сможем помочь Глории, – Электра поднялась и потянула за собой друга.
– Как думаешь, она чувствовала боль? Как представлю, что Глори металась по горящей кают–компании в дыму и грохоте…
– Не думай об этом, Реджи. Не надо, – Электра обняла поднявшегося с земли друга.
– Градоначальник пришлет водолазов и, когда они достанут ее тело, мы будем знать, как прошли ее последние минуты. Сгорела она или захлебнулась…
– Реджи, прекрати накручивать себя.
– Эл, можно я сегодня останусь у тебя? У меня дома никого нет. Мои уехали в столицу, а в одиночестве я сойду с ума.
– Мы пойдем к тебе, Реджи. Я только предупрежу родителей, чтобы они не беспокоились.
Они шли по темной улице, тесно прижавшись друг к другу. В городе N освещался только центральный район, а дом Глории Ронсон находился не в таком фешенебельном месте, как у остальных друзей ее компании. Реджи еще ни разу не был у нее в гостях, поэтому она ловко переиначила его план провести трудное время у нее дома. Эл стеснялась, что мужчина поймет, насколько ее дом отличается от привычных ему домов. Она и в компанию попала лишь благодаря Глории. Их отцы служили при дворе.
Электра только делала вид, что живет в достатке. Заставила всех поверить, что ее черно–белые наряды избранный ею стиль. Ведь никто не придирался к Глории – любительнице розового цвета. На самом деле Эл просто меняла воротнички на одном и том же черном бархатном платье. Друзья были слишком заняты собой и своими проблемами, чтобы замечать ее хитрость.
Но вместе с тем, они уважали Электру за ее суждения, ум и прямоту. Эл никогда не отказывала в помощи, которая особенно была ценна в университете. К ней можно было обратиться в любое время суток, и она без слов потратила бы ночь на переписывание конспектов или составление курсовой.
Хоть отец Электры и занимал должность архивариуса, она оплачивалась не так высоко, как, например, труд королевского повара. Да, Ронсоны имели в Лазурной бухте свой дом, а не съемный, но он сильно отличался размерами и архитектурными изысками от тех особняков, что стояли на улице имени Адмирала Гайрона – выдающегося морехода, открывшего Старому миру неведомые земли.
– Эл, как ты думаешь, петарды начали взрываться случайно, или кто–то хотел, чтобы яхта загорелась?
– Насколько я знаю, ни одна петарда не взорвется, если не поджечь ее фитиль. Но раз Марк этого не делал, то, выходит, яхту спалил его стюард. Он мне с самого начал не понравился. Слушал наши разговоры. Дергал щекой, когда улыбался.
– Мне непонятно, зачем он это сделал. Ведь сам едва не сгорел.
– Ох, Реджи. На что только не идут преступники, чтобы сделать себя жертвами. Кто подумает, что можно намеренно нанести себе увечья, лишь бы отвести от себя подозрения?
– Но зачем? Зачем ему поджигать яхту? Хорошая работа, хозяин не скупердяй…