Сквозь время - стр. 7
– Серега, опять в особняке Володарского шарили? – строго спросил отец, не отрывая глаз от экрана телевизора.
– А откуда ты знаешь?
– С работы ехал, видел вас с Витькой возле «Городского водоканала». Зря вы у особняка околачиваетесь, там еще в тридцатые годы, когда приют был, все подвалы почистили. Так что забудьте про золото графа… эта байка уже лет шестьдесят по городу ходит.
«А вас, Штирлиц, я попрошу остаться» – произнес на экране Мюллер свою знаменитую фразу.
Отец задумался.
– Мне еще дед рассказывал, граф Володарский был до революции богатейший человек в нашем губернии. Представляешь, на день рождения жены он даже заказывал оперных певцов из самой Москвы. Врать не буду, вроде даже Шаляпин приезжал.
– Все течет – все повторяется. И сейчас, есть лишний миллион – то «звезда» на именинах может спеть и сплясать…
– Ты о чем?
– О наших миллионерах и миллиардерах… – и тут я понял, что ляпнул лишнее.
– Сережа, я иногда ваш молодежный сленг совершенно не понимаю. Какие миллионеры в социалистическом государстве?!
– Пап, да я так, помечтал немного…
– Ты бы лучше помечтал, как тройки в четверти исправить, – пробурчал отец.
« Никогда еще Штирлиц не был так близко к провалу…» – произнес диктор в фильме ровным голосом.
Неловкую паузу разрядила Маринка.
– Селешка, почини Мишку! – сестренка подошла и протянула олимпийского мишку, у которого постоянно садились батарейки и отрывалась одна лапа.
Я вздохнул, взял игрушку, и направился в свою комнату…
Никак не могу поверить что все это происходит на самом деле. С ума можно сойти… неужели сейчас все же 1987 год, именно тогда родители наклеили в прихожей эти светлые обои с цветочками…
Ночью я долго ворочался и не мог уснуть. Осторожно включил напольную лампу-абажур, взял с журнального столика газету «Правда» и принес в комнату. Посмотрел на дату: двадцать второе октября 1987 года. Охренеть! Бегло пробежал заголовки газет: «Подписан Монреальский протокол о защите озонового слоя земли», «США проводят ядерные испытания на полигоне Невада», «Празднования в честь восьмисот сорокалетия города Москва прошли с небывалым размахом».
Я отложил газету. Тихонечко подошел к старому шкафу-секретеру и откинул столешницу. Вот транзистор, который я пытался собрать по схемам из журнала «Юный техник», деревянные теннисные ракетки, вырезанные из фанеры. В этом месте, в углу, я прожег полировку, когда положил еще не остывший паяльник, а потом пытался замазать место раствором йода. Тогда мне еще здорово досталось от мамы… На верхней полке мои любимые детские книги о морских приключениях, пиратах и индейцах.
Мысли в голове перемешались. В окружающем мире сейчас отсутствовала всякая логика. Нереальность происходящего, какой-то абсурд. Любой школьник знает, что нельзя повернуть время вспять, а взрослому снова стать подростком. Почему такое произошло именно со мной? И как это вообще могло произойти? Однако пришла пора перейти от информации к фактам. А факты – вещь упрямая. Мне сейчас одиннадцать и я снова шестиклассник-пионер Сережа Кузнецов. За окном медленно засыпал город, окутанный легкой дождливой изморосью.
Я прилег на кровать и молча уставился на падающие по стеклу капли дождя. Тысяча девятьсот восемьдесят седьмой… примерно в середине ноября этого года отца сняли с должности и он попал под следствие. Отца осудили и отправили в колонию на пять лет, но вернулся он только через двенадцать…