Скрипачка - стр. 7

– Где это тебя носило?

– Где надо.

– Девять уже. Крет завтра репетицию на восемь назначил, садист! Так что я, пожалуй, бай-бай. – Ленка сладко потянулась и откинула угол одеяла. – А то с утра пораньше как врубим фугу, с тридцать четвертой цифры, и – пока руки не отсохнут…

Ленка расстегнула пуговицу на платье. Алька наконец решилась и встала.

– Не ложишься? – удивилась Ленка.

– Нет. Зайду кое-куда. Ты спи, я скоро.

Коридор за дверью взорвался шумом и криками. Девушки вздрогнули от неожиданности.

– Господи, только бы не бомба, – суеверно перекрестилась Ленка. Как-то, полтора года назад, во время поездки в Чебоксары, в гостиничном туалете обнаружили пакет со взрывчаткой, и оркестранты долго не могли этого забыть.

Дверь распахнулась настежь. На пороге стоял Славка, встрепанный, все в тех же синих штанах, но без майки, с перекошенным лицом.

– Стучать надо! – разозлилась Алька. – Как в свою спальню прям!

– Там… Рыбак Крета замочил! – заикаясь, выдавил Славка.

– Что?!

Алька села с размаху на постель, из перевернутой косметички на пол посыпались тушь, помада, духи, упаковка анальгина, непотребовавшиеся нитки с иголкой.

– Вроде как извиняться пошел. – Славка продолжал топтаться на месте, неловко размахивая руками. – А Крет ванну принимал. Воды-то горячей нет, ну он и нагрел ее кипятильником. Из розетки вилку вынул, а сам кипятильник в ванне оставил.

– И что? – прошептала Ленка.

– И то. Повздорили они там или что, только Рыбак взял вилку и всадил в розетку. Пламенный привет.

Алину голову будто сдавили огромные чугунные щипцы, еще чуть-чуть, и, казалось, череп лопнет.

– Ужас какой! – Ленка, белая как полотно, осела на кровать.

– Он признался? – тихо спросила Алька.

Зубец покачал головой:

– Он же поддатый был, мог ничего не соображать. Завелся, ну и… Виталик Прохоров слышал, как Крет орал, перед тем как…

Славка умолк на полуслове, стараясь отвести взгляд от Альки.

– Договаривай, – жестко приказала она.

– В общем, типа «помогите, флейтист меня…» того… Виталик же за стенкой у Крета, а тут слышимость сто процентов.

Алька встала и отодвинула Славку от двери:

– Где он?

– Крет?

– Рыбаков.

– Почем я знаю. Кажется, на первом этаже, у администратора. Милицию вызвали, сейчас приехать должна.

Аля стремительно выскочила в коридор.

– Погоди, я с тобой. – Ленка поспевала шаг в шаг, на ходу застегивая пуговицы. Славка плелся сзади. Из дверей выглядывали испуганные и растерянные оркестранты, коридор гудел.

В небольшом холле первого этажа, у дверей администратора, толпился народ. От двери зевак пытался отогнать инспектор оркестра, Василий Чегодаев. Лицо его было серым, руки тряслись, он что-то кричал напиравшим на него любопытным, но его никто не слушал.

– Пустите! – Аля с налета врезалась в людскую гущу, стараясь протиснуться к администраторской комнате. Кто-то тут же наступил ей на ногу, сбоку больно толкнули в грудь. Какая-то крашеная, патлатая тетка обматерила Альку и попыталась оттеснить назад, но та с отчаяния сильно щипнула скандалистку за туго обтянутый шелком зад. Крашеная взвизгнула, и Алька с Ленкой очутились нос к носу с Чегодаевым, подпирающим спиной красивую дубовую дверь.

«Это я виновата! – стучало у Альки в голове. – Я уговорила его пойти к Крету! Если бы я не сунулась, ничего бы не случилось. Крет был бы жив, и Валерка… что теперь будет с Валеркой?»