Скольжение в бездну: пошаговая инструкция - стр. 10
Именно пройтись, не больше. Пусть я и перешагнул через ограду, уловив момент, когда ветер стал слабее, вглядываясь в бурлящий водный поток и пытаясь понять, что испытывают самоубийцы в такие минуты. И не буду таить: в глубине души хотелось случайно соскользнуть или споткнуться, сняв с себя ответственность за собственную смерть и доверив судьбу несчастному случаю. Вот, зачем я на самом деле…
Визг тормозов заставляет обернуться и резко отскочить в сторону: черт знает откуда взявшаяся машина чуть не сбила меня! Какого дьявола?!
Она врезается в перила, точно в то место, где я стоял, вырвав с корнями два пролета и отправив в воду несколько поручней. Кусок балки застревает в колесе, еще один – в крыле, словно в нее воткнулась гигантская вилка. Половина корпуса повисает над пропастью, вторая вздымается – измятая, исцарапанная, с истрескавшимися стеклами. Состояние, которое можно было бы назвать «на волосок от смерти»…
Фольксваген. Сложно сказать в лунном свете – белый, бежевый или может даже серый, как акулья кожа. В любом случае, уж точно не бордовый. Хотя кто знает: насчет машины Теда Банди тоже никто до последнего не знал, какого она цвета и перекрашивал ли ее маньяк. Ведь так?
Внутри кто-то все еще живой: в стекло упирается рука. Бледная, обессилевшая, но не безжизненная – видно, как двигаются пальцы. Криков не слышу, хоть ветер и стал слабее. Да и я нахожусь совсем близко, так что наверняка что-то бы услышал. Похоже, водителю совсем дерьмово, несмотря на крайнюю везучесть.
Но кто он такой? и какого, мать его, девятирогово это только что было?
– Это он, – вдруг слышу знакомый голос за спиной, оборачиваюсь и глазам не верю: Натали…
В бордовом пальто и со свисающими с запястий бинтами, она подходит ближе. Цоканье каблуков сливается с едва слышным дребезжанием тросов, словно каждый ее шаг предвещает беду. Взгляд скрыт за стеклами очков, но я почему-то не уверен, что в нем читается безразличие. Я больше ни в чем не уверен, кроме одного: передо мной Натали, целая и невредимая, наяву и во плоти…
Она достает из кармана пальто зажигалку, подносит тусклый огонек к сигарилле, и в воздухе начинает пахнуть бензином. А может и до этого пахло, просто я не обращал внимания? В любом случае, сложно различить запах вишневого маффина рядом с протекающим бензобаком и дымящимся пластиком…
– Гера. – Говорит Натали, сделав затяжку и улыбнувшись.
– Что? – Переспрашиваю, удивленно глядя на нее и пытаясь понять, все ли с ней в порядке. По крайней мере, выглядит она после нападения неплохо, если не сказать – безупречно.
Оторвав кусок бинта и бросив его через плечо, Натали вздыхает и повторяет:
– Второй лучший способ покончить с собой – упороться «герой».
Машина издает треск и наклоняется еще больше, держащая ее опора со скрипом вздрагивает. Фары тускнеют и начинают моргать, как свет в иллюминаторах тонущего корабля. Вот-вот, и она рухнет в воду.
– А какой первый? – Спрашиваю и смотрю, как Натали откусывает нитку от пластыря на пальце.
– А ты у этого парня спроси. – Поправив бинт и сделав глубокую затяжку, она указывает кончиком сигариллы в сторону машины.
Бросаю взгляд на фольксваген, думая, что парню действительно повезло: еще немного, и он бы слетел с моста прямо вниз. Впрочем, сейчас его положение не лучше – не пройдет и минуты, как колымага сорвется с держащей ее опоры и устремится вместе с ним в рокочущую бездну.