Сказки Торгензарда. Монохроматический свет - стр. 3
– Да, я перетащу.
Карзах ненадолго призадумался и пошел за Адлегосом в зал.
*
Легкий свет надоедливо пробивался сквозь полуоткрытые окна. Новые жильцы квартиры молча драили полы и стены, двигали мебель. Они угробили на это весь день. Когда-то Карзах точно также работал в своем маленьком частном доме в деревне, вдалеке отсюда. Ремонт шел полным ходом: Карзах залатывал крышу, жена Ледейра клеила обои, а сын Смерус бегал от отца к матери, помогая то там, то тут. Но самым рьяным помощником оставался Гресак.
Добродушный сосед Гресак заприметил новую семью чуть ли не в первые минуты их приезда. Сначала Карзах все ставил на то, что соседушке очень хотелось напиться самогонки, коей его угостили в первый же вечер знакомства. Но большим удивлением было для семьи то, что Гресак самостоятельно пришел к ним в душный летний день в рабочем наряде, и «от скуки» вызвался помогать новым друзьям в ремонте семейного гнездышка.
День 2.
Хмурое утро встретило изможденных, полусонных людей накрапывающим дождем. Каменистая Стальная улица наполнялась лужицами и омрачалась под взглядом железного неба. Тысячи трупов впитывали в себя влагу, борясь с деревьями и цветами.
Айка хорошо запомнила эту погоду. Во Время Слез в Старгроме дожди идут гораздо чаще, чем в других районах. И жители города заметили это не по принципу, что дожди не идут там, где их нет, а по реальным метеосводкам. Пять лет назад Кригрейн сидела за школьной партой и смотрела в окно, прямо как сейчас на кухне. Учитель объяснял невероятно важную тему, которую каждый ученик забывал напрочь после контрольной, и не вспоминал более до конца своей жизни. Айка и вовсе считала, что у школы есть неписаный закон о придании особой важности различным мероприятиям, походам, и в особенности финальным экзаменам.
Раздумья о подобных вопросах как раз и играли с девочкой злую шутку, совершенно отрывая ее от реальности и растирая мысли о падающие капельки дождя за окном. По правде, Айке действительно больше нравилось задумываться о вещах, над которыми в обществе задумываться не принято. Возвращаясь домой, она могла взглянуть на небо и засмотреться на облака, совершенно игнорируя поток бранных слов, исходящих от водителя, неспособного выехать из своего гаража по причине засмотревшегося на небо ребенка.
Когда громогласный Вольдерд Шойтах, учитель математики, окликнул Айку, все ее размышления резко оборвались, отозвавшись легкой болью в голове. Ведь все знают, что размышления нельзя обрывать так резко, будто ниточку ножницами резать. Почему же об этом не знал Вольдерд?
– Кригрейн! Ответ!
Ответом стало легкое невольное молчание.
– Кригрейн! Ты дура или как?! Ты вообще слышишь, о чем мы здесь говорим?! Скажи мне, ты нормальный человек?!
Айка вжалась в стул с бешено колотящимся сердцем. Она явно была не из тех, кто мимо ушей пропускал злость преподавателя. Вернее, она спокойно могла пропустить все, что касается учебного материла, но злость… Точно нет.
– Бестолковая! Вот ставлю тебе очередное «плохо», и звоню отцу, потому что это полнейшее игнорирование требований учителя! Будто я какой-то демагог и только и делаю, что стою перед вами и занимаюсь сотрясанием воздуха!
– Ты чего прикипела на подоконнике? – Вопрос Адлегоса вернул Айку в реальность, как когда-то это делали вопросы учителя математики.