Сказки Освии. Два брата - стр. 19
– Только ляпните что-нибудь – заморю, – она натянула фальшивую улыбку и пошла открывать дверь.
На пороге стояла пухлая опрятная женщина с добрым лицом. Она была ответом на вопрос, который мучил меня и не давал бежать все это время. Едва взглянув на нее, я поняла, для чего тетка согласилась взять меня из приюта и терпеть всю эту неделю, для чего были вымыты лица и почему каша сегодня казалась особенно отвратительной. Тетка хотела денег.
Уже сто лет в нашем королевстве существовал закон о помощи вдовам, введенный еще прадедушкой короля. Этот закон существовал до сих пор. Наш добрейший король Альвадо всячески оберегал своих подданных и следил за тем, чтобы бедные вдовы получали немного золота из королевской казны, как когда-то решил его прадед. Правда, он внес в этот закон одну поправку, которая сильно навредила тетке Котлете четыре года назад.
Когда мой дядя отправился к Матери Хранительнице и Котлета овдовела, у нее было шестеро детей – как раз столько, сколько было необходимо, чтобы получить увесистый кошель с королевским гербом на нем. Но тетушке не повезло, именно в этот день была принята та самая поправка. Теперь помощь получали только вдовы с семью детьми. Возможно, в тот момент она и тронулась умом, превратившись из просто вредной тетки в жестокую сумасшедшую. И вот теперь она, наконец, нашла способ получить деньги, которые считала своими по праву и притащила меня из приюта.
Женщина, стоявшая на пороге, была королевской смотрительницей, которая проверяла, действительно ли семье нужна помощь. Она должна была осмотреть дом, детей, все хозяйство, выяснить, насколько семья нуждается в деньгах и пойдут ли они ей на пользу. От ее решения зависело, получит Котлета королевскую помощь или нет.
На эту должность людей выбирали опять-таки маги, главным образом проверяя соискателей на доброту и честность, чтобы избежать воровства. Желающих получить королевские деньги, но не довезти их до места, было куда больше, чем тех, кто действительно хотел помочь.
Тетка водила гостью по дому и показывала ей свое убогое хозяйство, постоянно причитая, как тяжело растить стольких детей бедной одинокой женщине. Я сидела за столом среди своих братьев, глядя на то, как она суетится, и в какой-то момент поняла, что после ухода смотрительницы мне не будет жизни в этом доме, каким бы ни было принятое ею решение. Терять мне было нечего. Пока тетка и смотрительница обходили огород, щедро политый моим потом, я побежала к себе в каморку и выгребла все наши с котом запасы.
– Такая голодная? – поинтересовался Альберт.
– Даже больше. Не хочешь ли позавтракать со всеми за столом? – предложила я, сама поражаясь своей наглости.
– Мне нравится твой стиль, детка, – усмехнулся Альберт и пошел за мной на кухню, где я выложила на стол кольца вяленых колбас, масло в горшочке, варенье, мед, хлеб и сыр.
Мало сказать, что братья были удивлены. Нет такого слова, которое смогло бы описать степень их растерянности и непонимания.
– Налетайте, – скомандовала я. – Это мой прощальный подарок.
Мои недокормленные братья, увидев, как я расправляюсь с бутербродом, сделанным прямо у них на глазах, как жирный Альберт, не стесняясь, грызет одну из лучших колбас, без лишних вопросов последовали нашему примеру.
Когда тетка и смотрительница вернулись на кухню, пир был в полном разгаре. Глаза Котлеты выпучились до того, что я побоялась, как бы они не выпали.