Сиротка для графа - стр. 10
Он уже закончил одеваться и даже успел стереть вонючую мазь с лица, когда слуга принес ему на серебряном подносе карточку посетителя. Первым порывом Джейсона было проигнорировать неожиданного визитера, но он все же решил прочесть имя на дорогой визитке и удивленно вскинул брови.
Графиня леди Валери Рэндольф, его бывшая любовница… Они не виделись, кажется, около года, с тех самых пор, как она похоронила бывшего мужа и покинула Лондон, чтобы тихо скорбеть в родовом поместье. Губы Джейсона искривила презрительная усмешка. Едва ли Валери была способна на такое чувство как скорбь. Единственная причина, вынудившая ее соблюдать приличия и носить положенный траур по покойному графу – это нежелание лишний раз враждовать со своим деверем, от которого отныне зависело ее благополучие. Леди Рэндольф не сумела родить мужу наследника и вновь оказалась в зависимом положении.
Что же ей понадобилось от Джейсона? Решила вспомнить старое? Несмотря на их прошлую связь, за этот год они ни разу не написали друг другу и строчки. Валери мешала гордость, или же опасение в разоблачении ее святого образа вдовы, тяжело переносящей смерть мужа. Скорее всего и первое, и второе. Ну а Джейсон не собирался заниматься подобной сентиментальной чепухой. Пусть они и были любовниками, его жизнь никогда не вертелась вокруг одной женщины. Даже такой роскошной и чувственной, как леди Рэндольф.
Ее неожиданный приезд, да еще прямо к нему в дом, заставил Джейсона хмуро свести брови. Что ей вдруг взбрело в голову? Тем не менее, граф решил встретиться с гостьей.
***
После того, как лорд Грей ушел сменить одежду, Лорейн опустилась в кресло, в котором до этого сидел опекун, и рассеянно потрепала Шторм по макушке.
Что это между ними сейчас было?
Девушка задумчиво теребила в руках платок, которым пыталась вытереть пятна с сорочки опекуна, и вспоминала их короткий диалог. Каждое произнесенное слово, каждый брошенный взгляд. Особенно взгляд. Какой-то зовущий, дразнящий, искушающий…
- Лорейн, ты опять взялась за старое? – строгий голос ее бывшей гувернантки выдернул Лорейн из мыслей.
- Ты о чем, Мэгги? – она бросила в мисс Мансфилд непонимающий взгляд.
- Тебе прекрасно известно, что я имею в виду. Мы уже обсуждали это, и я была уверена, что ты вняла голосу здравого смысла, - недовольным тоном обронила женщина.
Лорейн продолжала смотреть на гувернантку с озадаченным видом, и та, подавив раздраженный вздох, снизошла до пояснения:
- Ты обещала, что перестанешь спасать всех животных подряд, Лорейн. Всем не помочь, а твоя самоотверженность не доведет тебя до добра. Забыла, чем все закончилось в последний раз?
Лорейн бездумно провела пальцем по почти незаметной тонкой полоске шрама на внутренней стороне ладони правой руки. След остался из-за ее попытки освободить дикого зайца из капкана. Попытка вышла удачной, и заяц спасся, а вот сама Лорейн сильно поранилась. Тогда Маргарет в первый и последний раз позволила себе отбросить привычную маску равнодушного спокойствия и накричать на Лорейн так, что уши закладывало, а затем строго наказать свою подопечную. Девушка поначалу сердилась на гувернантку и считала, что та отругала ее совершенно несправедливо. Но куда больше ее потряс тот факт, что всегда сдержанная мисс Мансфилд оказалась способна на столь исступленную ярость и гнев. По размышлении Лорейн пришла к выводу, что гувернантка просто сильно испугалась за нее, и вылила свои переживания потоком брани. Впредь девушка старалась быть осторожной, чтобы не волновать Мэгги лишний раз, однако она не единожды нарушала данное женщине обещание, поскольку просто не могла поступать иначе.