Синдром разбитого сердца - стр. 15
На пятый курс Лева все-таки перешел, слава богу, хотя и без стипендии из-за сплошных троек. Впрочем, кто мог прожить на эти гроши? Если бы не подработка на все той же мебельной фабрике, помер бы с голоду! Нет, что прибедняться: пока Люсин отец продолжал работать, голод Леве точно не грозил. Он теперь числился на преддипломной практике – зарплата повыше, а ответственности никакой.
Лева упорно отодвигал размышления о будущем, тем более вариантов предполагалось немного – либо вернуться в Киев, не имея ни жилья, ни работы, либо жениться на Люсе и навсегда погрязнуть в Смоленске. Вопрос разрешился неожиданно. В доме Люси отмечался очередной юбилей или годовщина (Лева даже не пытался вникать в их однообразные праздники с домашней настойкой и обязательным парадным сервизом), гости накушались и принялись рассуждать о растущем дефиците, Лева уже намылился вежливо смыться от этой скуки, но тут Люсин отец предложил выйти на балкон покурить.
– Скажите, молодой человек, вы внимательно читали «Анну Каренину»?
Лева чуть не проглотил сигарету:
– М-м-м… в общем – да, в рамках школьной программы. По-моему, сильно устаревшая история. Ну влюбилась она во Вронского – великое преступление!
– А вы помните, что Вронский сначала ухаживал за Кити? Приглашал ее танцевать и прочее. И как мудрый Лев Николаевич в двух словах описал сие ухаживание? Заманивание барышни без намерения жениться. Извините, Лева, вы нам всем нравитесь, но если моя Люсенька, наш единственный поздний ребенок, окажется обиженной вашим легкомыслием, вы очень пожалеете!
– А почему вы зовете ее Люсей? – от неожиданности брякнул Лева. – Как-то слащаво звучит. Тем более Людмила – старинное красивое имя, если вам нравятся примеры из классики, то вспомните того же Пушкина.
– Она не Людмила, она – Лея. В память о моей маме. Маму расстреляли, пока я был на фронте. И мою первую жену расстреляли, и двух мальчиков – Йосика и Веню. Тоже смешные имена, не правда ли? Поэтому я только к сорока двум годам решился снова стать отцом. Извините, это не имеет к вам отношения.
А что он, строго говоря, о себе возомнил? Нищий студент из общежития, да еще с фамилией Дворкин, в перспективе – такой же нищий школьный учитель. На многие годы вперед ничего не светит, кроме бесплодных ухаживаний за неприступной красавицей Алиной. А тут тебе сразу и уютный, сытный дом, и заботливая теща с полными сумками дефицита, и ласковая, послушная жена, секс по первому требованию.
– Собственно, вы меня опередили, Борис Маркович. Я как раз собирался сделать предложение, но сначала хотел поговорить с Люсей, как вы считаете? Вдруг она вовсе не намерена выходить за меня замуж (ха-ха!) и даже не принимает всерьез нашу дружбу?
– Что ж, поговорите, поговорите, мой друг. Старики, знаете, тоже ошибаются, страшно нам за детей. Станете отцом – поймете.
Мать приехала на свадьбу вместе с тощим прыщавым Петькой, одетым в бывший Левин костюм. Она ничуть не пыталась скрыть раздражение.
– Нормально закончить учебу, конечно, сложнее, чем обрюхатить первую попавшуюся девчонку! Что? Ты хочешь сказать, что она не беременна? А для чего тогда жениться? Только не рассказывай мне, что ты страстно влюблен!
Сидевший с ней рядом Петька хрюкнул и полез за третьей порцией икры.
– Ты же умирал за Алиной, разве я не замечала! Хорошо, не за, так об! Выискался борец за грамотность на мою голову. Нет, Алина не вышла замуж. Ее замечательный ухажер женился на дочери секретаря горкома и уехал работать куда-то в Африку, в посольство. Против такого шанса твоя воображала не потянула.