Швед - стр. 21

Он взял мои ладошки в свои большие руки и вздохнул.

— Ты просто ходячее бедствие, — произнёс он.

Я морщусь. Это точно, я – бедствие.

— Нужно вытащить осколки, продезинфицировать и заклеить пластырем, — заключил Швед. — Я тебя сейчас подниму, чтобы ещё стёкол себе не вонзила, хорошо?

Под его внимательным взглядом густо покраснела. Я ведь сейчас полностью обнажена. Но он прав.

— Ладно, — согласилась я.

Его руки коснулись моего тела, моей кожи и я вздрогнула. Руки у него сильные. В подтверждение он словно пушинку подхватил меня на руки и вдруг выдохнул:

— Твою мать, Яна, на полу лужа крови. У тебя месячные?

— Что? Не-е-ет... — переспрашиваю удивлённо и пытаюсь посмотреть на ту самую лужу, но швед уже уносит меня из ванной прямиком в спальню.

— Значит, поранилась, — говорит он.

Бережно опускает на кровать и хриплым, кажется, раздражённым голосом говорит:

— Ляг на живот, я посмотрю, какая рана.

Голос требовательный и мужчина настолько сердит и хмур, что я не пытаюсь даже и слова возразить.

Переворачиваюсь на живот, держа при этом ладошки широко раскрытыми, так как от осколков они болят.

И едва вытягиваю ноги, как под правой ягодицей вспыхивает сильная боль.

— А-а-а-й! — взвизгиваю невольно и на глазах выступают слёзы.

Мужчина же шумно выдыхает:

— Проклятье… Встань на колени, Яна…

Мой голый зад оказывается на одном уровне с лицом Шведа.

— У тебя неприятный порез… Прямо… под ягодицей… И стекло в ране, — говорит он совсем не своим голосом.

Наверное, он в бешенстве, что я запачкала кровью белые простыни, разбила банку с дорогим кремом, намусорила в ванной. Блин, он меня теперь выгонит!

— Я… я не специально… — проговорила жалобно.

6. Глава 6

⅏

— ШВЕД —

За свои сорок три года я выработал совершенный физический контроль над собой. Как человек, вращающийся в криминальной сфере, я должен был это уметь, если желал выжить и жить.

По своему желанию я мог замедлить сердцебиение. И моё сердце никогда не подпрыгивало при виде обнажённой женщины и аппетитной попки и не менее очаровательной киски.

Блядь, блядь, блядь!

Когда мне хотелось секса, я занимался им, выбирая партнёрш, которым нравилось, когда им указывали, что делать, которые не возражали против того, чтобы я был главным, и самое важное, они знали, что после того как всё закончится, от меня не следует ничего ждать. Никакой любви. Никаких отношений. И уж точно никакой семьи.

Иногда, даже когда я хотел секса, то отказывал себе, чтобы сохранить контроль.

Сейчас, глядя на раненную Яну, я ощущал себя полным идиотом.

Странное и необъяснимое притяжение, которое я ощущаю вокруг неё, очарование — всё это напрягает, нарушает мой контроль.

Не обращая внимания на нелепое сердцебиение, и стараясь не глядеть на пушистую киску между ног мелкой, я осмотрел рану и сказал:

— У тебя неприятный порез… Прямо… под ягодицей… — голос дрогнул и прозвучал слишком низко и резко.

— Я… я не специально… — проговорила вдруг она жалобно.

Блядь! Она думает, что я сержусь.

Да, я сержусь. На самого себя. На свои чёртовы инстинкты и неуместное желание.

— Как же ты умудрилась порезать задни… ягодицу? Ладно, руки… — решил я пошутить, но вышло опять грубо.

Яна вздохнула совсем уж печально и говорит:

— Можете называть меня сенсеем среди неудачников.

— Всё не так, — произношу, осторожно касаясь нежной кожи вокруг раны. — Значит так, Яна, я сейчас вытащу осколок, продезинфицирую и заклею пластырем. Проделаю также с ладонями. И сразу отвезу тебя в больницу. На ягодице потребуется наложить шов и…