Штурм бездны: Океан. Цикл «Охотник» - стр. 23
Может потому на уроках истории ничего толком не говорят ни о причинах войны, ни о ее ключевых участниках, что война была, по сути, гражданской? Возможно ли, что велась она между теми, кто хотел избавиться от реликта и теми, кто хотел его использовать?
Картинка нарисовалась страшненькая. Я представил накачанных реликтом воинов, почему-то не с пулеметами, а с мечами в руках. Они двигались стройными рядами через руины города, по ним со всех сторон долбили из крупнокалиберных пулеметов трассирующими пулями, которые светящимися стежками прошивали сумеречный дымный воздух. Но пули от них, ясное дело, отскакивали, как от Ксюши, а воины продолжали двигаться чуть приподняв жутковатые мечи, похожие не на мечи, скорее, а на сорванные с древних вертолетов лопасти. Мечи, конечно, тоже были покрыты реликтом. Именно покрыты, не целиком из него, так как если бы их целиком отлить, как расческу, то ими не помашешь, инерция будет чудовищная. Даже с учетом неимоверной силы, какую обретает человек с реликтом в крови.
Бойцы с мечами вышли на площадь и перестроились широкой шеренгой, а с противоположной стороны на них выскочили биотехи. Сотни панцирных партульников. Они налетели на бойцов, как прибой на волнолом, в воздух полетели отрубленные конечности, полыхнуло несколькими мощными взрывами. Ударная волна прокатилась по ближайшим кварталам, надламывая стены домов, и они начали рушиться, оставляя в воздухе клубы пыли, пока все не погрузилось во мрак.
– Эй, Долговязый! – раздался голос Чернухи у меня в наушниках. – Ты там уснул, что ли?
Я с усилием вынырнул из кошмарного сна, помотал головой и ответил.
– Я на связи!
– На какой, к дьяволу, связи? Ты ослеп, или мониторы забыл включить? Ты будешь стрелять, или мне торпеды измором брать?
Я глянул на главный монитор стрелкового комплекса и чутка обалдел. В полярной сетке было хорошо видно, как в километре от нас, с обоих бортов, заходят в атаку четыре патрульные стаи, состоящие, как это обычно бывает, из жилистых скоростных «Стрелок» с перекачанной мускулатурой. Их изумрудные искорки с маркерами типа и массы пытались прорваться к центру экрана, в котором находился наш подводный корабль.
«Это сколько же я проспал? – подумал я. – И что за дикий бред мне снился?»
Но пока мне было не до расшифровки подсознательного символизма.
– У меня все под контролем, – соврал я. – Жду их на дистанцию удара ультразвуком. Не тратить же ракеты на них.
– Да они уже секунд тридцать на дистанции поражения, – не скрывая иронии, ответила Чернуха. – Если не хочешь стрелять, я могу врубить маршевый и успеем проскочить.
– Нельзя, – подумав, произнес я. – Как далеко мы оставили за кормой пиратов?
– Значит, все таки спал, раз не знаешь. На пять миль мы ушли от них, соня.
«Проспал я, значит, минут пятнадцать, если шли мы со скоростью сорок узлов», – произвел я в уме необходимые вычисления.
– Буду стрелять, – произнес я вслух. – Не убьем тварей, они затопят «Амбер».
– Да и дьявол бы с ним. Уроды. Чуть не раздели меня глазами.
– Соври еще, что то тебе не понравилось, – хихикнул я. – Ты же любишь, когда на тебя смотрят.
– Ну… Все равно. Не для них мои красоты. Чисто из принципа. Я люблю, когда на меня смотрят хорошие мальчики.
Я улыбнулся, активировал ультразвуковую пушку, заложил ручку прицеливания и выжал спусковую педаль. Монитор тут же расчертило полосой изумрудной ряби, пронзившей пучину от нас до первой стаи торпед. Орудие било широким мощным лучом, рвавшим жабры любым биотехам, причем, они даже не понимали, что происходит, пока не начинали задыхаться. Иногда они взрывались в конвульсиях, иногда просто всплывали брюхом кверху, и становились трофеями рыбаков, если попадались к ним в сети или туши выбрасывало на берег до того, как успевали как следует разложиться. Фрагменты тел биотехов стоили значительно больше, чем рыба, так что дохлые твари после атак охотников оказывались желанной добычей для новых прибрежных жителей.