Штрафники против эсэсовцев - стр. 13

– Да, костерок бы теперича… – задумчиво произнес чей-то голос из шедших позади Аникина. Он был такой сиплый, что Андрей не сразу признал в его обладателе Чесничанского.

– Не понимаешь ты, дурья башка, что местные – эсэсовцы, до зубов вооруженные… – откликнулся Карпенко. – Фашисты из них целую дивизию сколотили. Да еще танки им в подмогу наслали. А теперь думай: если у этих сельских и хуторских братья, мужья, сыновья – в фашистах, кому они помогать будут? А, скумекал? Только сунься к ним, они тебе такой костерок сделают… Дымок от тебя останется.

– Ну, это мы еще посмотрим… – так же сипло ответил Чеснок.

– Слышите… – вдруг замер шедший вторым Талатёнков. Он остановился так неожиданно, что Аникин чуть на него не налетел.

– Ты чего?… Черт… – выругался Андрей, толкнув бойца автоматом вперед.

Растянувшаяся было цепь подтянулась и встала.

– Девятов… – окликнул Аникин.

– Да, товарищ командир, – раздался бодрый голос. Вот боец, ни дождь, ни усталость его не берут.

– У кого там котелок звенит? Черт подери… – выругался младший лейтенант. – Я же сказал: уложить вещи так, чтобы никакого шуму и звону при движении не было.

– Это у Мадана, товарищ командир… – со смешком ответил Девятов.

– Это он об мины, товарищ командир, – откликнулся сам Мадан. Голос его звучал так жалобно, что казалось, он вот-вот расплачется.

– Так зафиксируй его так, чтобы он, мать твою, не гремел на весь лес… – раздраженно выговорил Аникин. Зря он взял этого салагу в группу. Тоже, нашелся еще… доброволец… Теперь одно мучение с ним. Аникин был зол на себя и из-за Мадана, и из-за того, что они плутали по этому чертовому лесу, которому не было ни конца, ни края.

Жила и, следом за ним, Карпенко продолжали трещать ветками, расчищая группе путь впереди.

– Товарищ командир, слышите… – опять проговорил Телок.

– Ну что там… Что я должен услышать? Жильцов, Карпенко, притормозите чуть… Тише все… – устало проговорил Аникин.

Когда наконец наступила тишина, до слуха Андрея донеслось глухое урчание. Где-то впереди, в непроглядной темноте лесной чащи, будто рычал огромный неведомый зверь. Угрожающий этот звук то почти исчезал, то вновь появлялся.

– Ой, кто это? – раздался с самого конца подобравшейся цепочки жалобный, испуганный лепет Мадана.

– Кто, кто… конь в пальто, – не преминул процедить сквозь зубы Якимов. Он шел следом за Чесничанским.

– Только в бронированном пальто… – отозвался Аникин.

– Так это ж… товарищ младший лейтенант… – обернулся Карпенко.

– Соображаешь, Карпенко… – откликнулся Андрей. И добавил:

– А Талатёнков – молоток. Издалека засек вражью силу. Не разобрать, правда, танки там или самоходки. Ну, для нас особой разницы это не имеет.

Усталость от этого звука как рукой сняло. Бойцы подобрались. Еще бы, ведь они наконец подобрались к главной, заветной цели их боевой задачи. Грозная опасность оказалась где-то здесь, совсем рядом.

Где-то неподалеку за лесом маневрировали танки. Этот периодически возникавший и пропадающий рык не был похож на то, что моторы работают на марше.

– Двигаемся вперед… крайне осторожно… – по-деловому, без всяких эмоций, приказал Аникин, и группа тронулась. Не успели они сделать всего лишь несколько шагов, как чаща вдруг расступилась. Здесь, на открытом пространстве, сразу прояснело. Темнота будто расступилась.