Шпионские игры - стр. 16

– Левша.

– Это хорошо. Ведущая рука не пострадала, – сказал доктор.

Кира не сомневалась, что он лишь пытается ее утешить.

– Ладно, давайте посмотрим.

Кира расстегнула рубашку и вытащила из рукава правую руку, обнажив сложенный в несколько раз бинт, приклеенный пластырем с обратной стороны плеча. Врач снял бинт, осторожно оторвав пластырь. Рана тянулась поперек плеча почти на три дюйма. Ее края, аккуратно подрезанные скальпелем и стянутые вместе, удерживали два десятка швов.

Доктор рассматривал рану, слегка поворачивая руку из стороны в сторону.

– Неплохо, – сказал он наконец. – Никаких признаков инфекции. Думаю, можно снять швы, но на всякий случай поносите повязку еще две недели.

Кивнув, Кира снова засунула руку в рукав и поправила рубашку.

– Как вы переносите викодин? – спросил врач.

– Думаю, неплохо, – ответила Кира. – По крайней мере, он позволяет мне заснуть. Хотя рука иногда все равно болит, где-то в глубине кости.

– Не удивлен, – сказал врач. – Вероятно, у вас поцарапана плечевая кость, но трещина уже должна срастись. Если станет хуже, принимайте викодин и дальше. Вам нужен рецепт?

– Конечно, – без особого энтузиазма ответила Кира.

– Я выпишу.

Он уловил в ее голосе подавленность, которую она даже не пыталась скрыть.

– Радоваться надо, – сказал он. – Могли и без руки остаться.

– Что-то я не испытываю особой радости, – ответила Кира, застегивая рубашку и спускаясь со смотрового стола.

– Что ж, того, кто получил пулю, вполне можно понять, – согласился доктор.

Кира закатывала рукав, когда доктор уже вышел. Одна из назначенных встреч закончена. Вторая же беспокоила ее гораздо больше.

Впервые Кэтрин Кук побывала в Овальном кабинете, вступая в должность директора ЦРУ. В тот летний день президент Соединенных Штатов потратил две минуты, тщательно отмеренных руководителем персонала Белого дома, на светскую беседу и экскурсию по кабинету. Советник по национальной безопасности принял у нее должностную присягу, в то время как фотограф Белого дома запечатлевал это событие. Представителей прессы Белого дома пригласили на выступление президента, в котором он выражал надежду, что Кэтрин Кук оправдает его доверие. Кук тоже выступила с короткой речью (она трудилась над ней шесть часов, десятки раз переписывая и заучивая наизусть), выразив стандартную благодарность. Затем были предоставлены пять минут на шесть вопросов, после чего президент извинился перед прессой. Кук отвели полминуты на светскую беседу, а потом вежливо дали понять, что визит подошел к концу. Следующие аудиенции касались в основном общественных вопросов. Работа директора ЦРУ теперь была уже не та, что раньше. В течение пятидесяти девяти лет ее предшественники руководили Управлением и разведслужбами страны в той мере, в которой это было возможно. Однако ЦРУ потерпело слишком много неудач, и рассерженный конгресс создал для выполнения этой функции новое ведомство, так что теперь Кук подчинялась директору национальной разведки. Этот самый директор, Майкл Рид, являлся советником президента по разведывательной информации, и у главнокомандующего не было повода приглашать главу Центрального разведывательного управления в Белый дом.

Кук никогда не задумывалась об ограничениях, связанных с ее новой работой. В любом случае она занимала более высокий пост, чем могла ожидать, и при этом оставалась директором Управления с полагающимися привилегиями – целым подвалом сотрудников службы безопасности и спецсредств связи, бронированным внедорожником «шевроле» с водителем и машиной сопровождения с вооруженной охраной. Она предпочла бы сама ездить на своем «БМВ», но в конце концов пришла к выводу, что теперь у нее есть время почитать, вместо того чтобы сражаться с пробками на кольцевой дороге.