Широкий Дол - стр. 95
– Ну, я не знаю, мисс Беатрис… – с сомнением промямлила она, – только вряд ли это правильно – так мало есть, когда болеешь.
– Да нет, это как раз совершенно правильно, – уверенно возразила я и обернулась, поскольку в дверях как раз показалась Сара Ходгет, притащившая за несколько миль из привратницкой целую миску рагу и буханку свежего хлеба с хрустящей корочкой, завернутую в безупречно чистое полотенце. Когда она все это достала из своей корзины с крышкой и не-опрятное жилище старухи наполнилось чудесным густым ароматом кроличьего рагу, глаза миссис Ходгет алчно блеснули.
– Мисс Беатрис! – воскликнула Сара, делая книксен и тепло мне улыбаясь – я всегда была ее любимицей. – Как это мило с вашей стороны, что вы заглянули к маме! Она у нас так расхворалась!
– Ничего, она скоро поправится, – уверенно заявила я, – если будет следовать особой ограничительной диете доктора МакЭндрю. Собственно, можно начать прямо сейчас, верно, миссис Ходгет? Итак, Сара, вы можете отнести свое чудесное рагу домой, где, осмелюсь сказать, оно точно не пропадет!
– Но ведь лечение можно начать и с завтрашнего дня! – в отчаянии воскликнула миссис Ходгет, опасаясь, что горячий обед, принесенный ее невесткой, ей уже не достанется.
– Нет, лучше прямо сегодня, – решительно возразила я. – Или, может, вы чувствуете, что уже начинаете выздоравливать?
Глупая старуха ухватилась за эту соломинку с явным вздохом облегчения.
– Да, сегодня я, пожалуй, немного покрепче, – сказала она. – Наверно, и впрямь выздоравливать начинаю.
– В таком случае вам нужно побольше двигаться, – все тем же решительным тоном продолжала я, протягивая ей руку и буквально вытаскивая ее из постели. – А Сара пусть спокойно идет домой и приготовит вам местечко за общим столом, а вы потихоньку прогуляетесь до их сторожки и пообедаете вместе с ними.
– Под снегом-то? – прокаркала старуха, словно прикосновение снежинок может подействовать на нее как отрава. Но я уже заметила возле входной двери пару крепких кожаных башмаков, а также висевшую на крючке теплую шаль и теплый чепец.
– Да, – невозмутимо заявила я, – и под снегом прогуляться очень даже неплохо. Либо упражнения и прогулки, миссис Ходгет, либо особая диета – только это и может вам помочь. Мы все так дорожим вами и так вас уважаем, что ни в коем случае не хотели бы рисковать вашим здоровьем.
Миссис Ходгет улыбнулась, услышав это, но тут же снова нахмурилась: выбор-то был нелегкий. Она еще немного поворчала и сдалась, а я ушла, оставив Сару, которая как раз принялась кутать старую чертовку, чтобы та смогла выйти на улицу. Страшно довольная собой, я отвязала Соррела, понимая, что оказала Ходгетам такую услугу, которой они никогда не забудут. Кроме того, я подарила всей деревне шутку, которая будет здесь в ходу до самой весны. Мой решительный приход в домик миссис Ходгет и моя «особая диета» будут многократно описаны и исполнены в лицах; эту историю будут пересказывать в каждой пивной в радиусе ста миль. И тост, который последует, когда смолкнет долгий смех деревенских выпивох, тоже будет напоминать шутливое славословие в мою честь: «За хозяйку Широкого Дола! За мисс Беатрис!»
Заметив среди мальчишек, кидавшихся снежками на дороге, одного из сыновей Тайэка, я окликнула его и велела подержать Соррела, а сама довольно неуклюже взобралась на изгородь, чтобы сесть в седло. Я бросила мальчику пенни – за помощь, а потом и еще один, потому что мне понравилась его беззубая улыбка. К тому же он смотрел на меня с обожанием, как смотрят на героя.