Шейх. Добыча Жестокого - стр. 21
– Неделя – это много. – продолжила Амира с ядовитой усмешкой. – Очень много. Это значит, что господин видит в тебе особый потенциал.
– Или она его не зажгла. – добавила Самира с презрением.
– Самира, Амира, оставьте девочку в покое.
Голос прозвучал мягко, но все немедленно замолчали. К нам подошла женщина средних лет в простом сером платье. Лицо спокойное, добрые карие глаза, седые пряди в темных волосах.
– Шахина. – представилась она, протягивая мне руку. – Добро пожаловать.
– Шахина, не вмешивайся. – резко сказала Самира.
– Девочка только приехала. – спокойно ответила Шахина. – Дайте ей хотя бы позавтракать спокойно.
Она взяла меня под руку и отвела к свободному столику в углу.
– Не обращай внимания. – тихо сказала она, усаживая меня на диван. – Самира и Амира всегда так встречают новеньких. Это их способ показать, кто здесь хозяйка.
– А кто?
– Формально – Самира. У нее статус первой жены. Фактически… – Шахина пожала плечами. – Фактически хозяин здесь только один. И это не мы.
Она налила мне чай из изящного фарфорового чайника.
– Пей. Это мой собственный сбор – успокаивает нервы.
Чай оказался ароматным, с нотками мяты и меда. Я действительно почувствовала, как напряжение отпускает.
– Спасибо. – Я посмотрела на Шахину внимательнее. – Элен говорила, что вы из Ирана?
– Да. Уже восемь лет здесь. – В ее глазах мелькнула мрачная тень. – Привезли совсем девочкой. Четырнадцать лет было.
– Боже мой.
– Ничего, привыкла. Здесь неплохо, если знать свое место и не высовываться.
Четырнадцать лет. Цифра отдалась мучительной болью в висках, а потом прокатилась волной тошноты до самых кончиков пальцев. Я представила себя в четырнадцать – еще ребенка, который верил в справедливость мира. Какую чудовищную боль нужно пережить, чтобы в двадцать два говорить "привыкла" таким спокойным голосом? Человеческая психика – удивительная вещь. Она может переварить любой ужас, превратив его в обыденность.
– А вы знаете свое место?
– Стараюсь. – Шахина улыбнулась грустно. – Я лечу женщин травами, принимаю роды, ухаживаю за больными. Это дает мне некоторую защиту.
К нашему столику подошла совсем юная девушка. Хрупкая, как фарфоровая кукла, с огромными испуганными глазами.
– Это Нурия. – представила ее Шахина. – Наша младшенькая.
– Можно я присяду? – робко спросила Нурия.
– Конечно.
Девочка села рядом, постоянно оглядываясь на Самиру и Амиру.
– Как дела, малышка? – мягко спросила Шахина.
– Нормально. – тихо ответила Нурия, но по ее виду было ясно – дела далеко не нормально.
– Нурия здесь уже месяц. – пояснила Шахина. – Пока господин ее не вызывал.
– И хорошо. – выпалила девочка, потом испуганно прикрыла рот рукой.
– Не бойся. – успокоила ее Шахина. – Здесь можно говорить честно.
– Вы не хотите… быть с ним? – осторожно спросила я у Нурии.
Девочка покачала головой.
– Я боюсь. Очень боюсь. Дома мне рассказывали страшные истории про то, что мужчины делают с женщинами. А здесь… здесь еще страшнее.
– Нурия из очень религиозной семьи. – тихо объяснила Шахина. – Ее продали за долги. Для нее все это особенно тяжело.
Внезапно все разговоры в трапезной смолкли. В дверях появился Закария.
– Дамы. – произнес он своим мягким голосом. – Господин приказал начать подготовку Златы. Первый урок – через час в танцевальном зале.
Мое сердце провалилось в бездну. Началось.