Шейх. Добыча Жестокого - стр. 19

Я думала о встрече, о его словах, о том ужасе, что меня ждет. Он был совершенно другим. Не старым развратником, не жестоким тираном. Он был умным, сильным мужчиной, привыкшим к абсолютной власти. Красивым до греховности. И это делало его еще опаснее.

Потому что такому мужчине можно не только подчиниться. Такого мужчину можно полюбить. А я не хотела любить. Я его ненавидела всей душой. И полюбить значило изменить самой себе. По всему телу пробежали крошечные мурашки, они коснулись своими ледяными лапками моих нервных окончаний, заставляя содрогнуться от панического ужаса.

Такие, как этот тиран, не умеют любить. А получают садистское удовольствие от боли.

Когда слезы иссякли, я подошла к окну. Внизу, в саду, сидели женщины гарема. Мои новые "сестры". Каждая из них когда-то была на моем месте. Каждая прошла через то, что предстоит пройти мне.

– Элен. – позвала я отчаянно, когда она проходила мимо моей двери. – А что случилось с теми, кто влюбился?

– Они забыли главное правило гарема. – ответила она с безграничной печалью. – Здесь нельзя любить никого, кроме хозяина. И то – только если он позволит.

– А если хозяин влюбится?

– Этого еще не случалось. – она покачала головой. – Асад не из тех мужчин, кто позволяет эмоциям управлять собой. Он управляет ими.

От этих слов мне стало еще страшнее. Я была обречена. Обречена на жизнь с человеком, который никогда не полюбит. Который видит во мне только красивую игрушку для своих извращенных удовольствий.

Но самое ужасное – я чувствовала, как что-то темное и предательское начинает просыпаться во мне. Что-то, что отзывалось на его красоту, на его власть. И это пугало меня больше всего.

Утром меня разбудил звук льющейся воды. Я открыла глаза и увидела служанку, которая готовила ванну. Вчерашний день казался кошмарным сном, но шелковые простыни под спиной и золотые узоры на потолке напоминали – это ужасающая реальность.

Моя новая, проклятая реальность. Странное дело – как быстро человек привыкает к невозможному. Еще три дня назад я засыпала в своей узкой кровати в родном доме, а теперь лежу на шелке, стоящем больше маминой зарплаты. Адаптация – самый циничный дар эволюции. Мы можем привыкнуть к чему угодно, если это означает выживание.

После купания меня одели в легкое платье из голубого шелка – скромное по меркам гарема, но все равно слишком откровенное для моего вкуса. Служанка заплела волосы в простую косу и повела завтракать.

Трапезная гарема оказалась просторной комнатой с низкими диванами, расставленными вокруг мраморного фонтана. Воздух был напоен ароматом жасмина и кардамона. За столиками сидели женщины – мои новые "сестры".

Все разговоры смолкли, когда я вошла. Десять пар глаз впились в меня с различными выражениями – любопытства, зависти, презрения, сочувствия.

– А вот и наша северная красавица. – звонко воскликнула Амира, поднимаясь со своего места. Сегодня она была одета в платье цвета изумруда, которое подчеркивало ее пышные формы и зеленые глаза. – Как спалось в первую ночь в нашем раю?

Сарказм в ее голосе можно было резать ножом. У меня внутри все сжалось в тугой узел – от солнечного сплетения до горла пробежал ледяной холод. Вот оно, лицо моего личного ада. Прекрасное, ухоженное, источающее смертоносный яд.