Шенапати - стр. 10
Санджив нахмурился и покосился на госпожу, пытаясь понять, серьёзна та или нет. Но в чёрных глазах Дашан не различить было ничего.
Так, не торопясь, она скормила своему приобретению несколько кусочков дыни и персик. Пролившийся сок слизнула с его груди, а затем устроила на подушках, разбросанных у стены и, всё так же связанного, оставила сидеть до утра.
4. 4
На какое-то время Санджив оказался предоставлен сам себе. Спина горела, но он хорошо понимал, что отделался легко.
За те шесть недель, что он провёл в подвалах дворца махараджи, он не раз испытал на себе и плеть, и кнут, и более неприятные способы допроса. Некоторые из них Санджива учили терпеть — но не все.
Наконец, махараджа решил прекратить допросы. Пленник ему надоел. Он молчал и не проявлял никакого стремления заговорить. И потому махараджа решил пустить его в расход.
К этому Санджив тоже был готов. Он знал, на что шёл. Его жизнь не стоила ничего — так его учили с тех самых пор, как он научился говорить. С тех пор, как попал в горный монастырь, где провёл всё своё детство, обучаясь служить.
Уроки, которые преподали ему наставники, были просты: нет правды, кроме правды господина. Нет добра, кроме приказа, который отдаёт господин. Нет будущего, кроме того, которое дарует тебе господин. Жизнь твоя принадлежит господину. Господину принадлежит твоя смерть.
«И там ничего не говорилось про то, что хозяевам принадлежит мой член», — задумчиво отметил Санджив, наблюдая, как его новая госпожа распускает пояс шёлкового одеяния и позволяет нежной ткани соскользнуть по загорелым плечам.
Дашан выглядела почти нежной, пока была одета, но теперь, когда оказалась обнажена, пленник отчётливо видел, что тонкие руки и стройный стань таят под кожей мощь настоящего воина. Цветом её кожа под платьем основательно контрастировала с белоснежным лицом. Санджив понял почему, когда Дашан собрала лентой копну своих пушистых каштановых волос и, закрепив на затылке, нырнула в бассейн.
Вода в мгновение ока смыла большую часть белил и сурьмы. Под толстым слоем краски лицо девушки тоже оказалось более светлым, чем у её сородичей — Санджив легко догадался, что она бережёт его от солнца и осветляет настоями горных трав. Однако на фарфоровую маску оно больше не походило.
Слегка остудив тело в ледяной воде, Дашан откинулась на спину и, оттолкнувшись ногами от воды, отбросила себя к бортику. Она расположилась так, что могла легко видеть и своего пленника, и его предательски восставшую плоть.
— Ты не позовёшь раба, чтобы он тебе помог? — внезапно охрипшим голосом спросил Санджив.
Ответом ему стал заливистый смех. Дашан выпростала из глубин воды ногу и огладила стройное смуглое бедро, демонстрируя, как смывает несуществующую грязь.
— Я бы приказала тебе мне помочь, — доверительным полушёпотом сообщила она. — Но боюсь, ты попытаешься меня удушить и сбежать.
Санджив сглотнул. Перспектива звучала необычайно заманчиво, даже если не говорить о том, что развязанные руки в самом деле позволят ему бежать. «Ты должен думать о побеге!» — напомнил он себе, но плоть предлагала подумать о другом.
— Я не стал бы убивать без веских причин, — рассеянно ответил он, продолжая внимательно следить за тем, как рука хозяйки ласкает обнажённое тело. — Меня учили, что жизнь священна.