Шелест. Фаворит - стр. 32
– Вот, собственно говоря, это место и есть.
Указал я на ни чем не примечательный участок, свободный как от деревьев, так и от кустов подлеска. Примерно посредине его пересекает звериная тропа. Хм. И ещё одна, пожиже, уходит в сторону. Бог весть отчего, но я пошёл по ней, и вопреки моим ожиданиям она повела не в другую сторону, а обходила карман, соединяясь с более натоптанной, ведущей к переходу через овраг.
И что меня привлекло в этой тропе? Точно! На идущей через карман я видел отпечатки копыт, лап лисицы и медведя. Всё как обычно. А вот на обходной только волчьи. Я тщательно изучил следы, напрочь позабыв о спутнице.
– Пётр, может, объяснишь, что ты делаешь? – наконец не выдержала она.
– Волчьи следы ведут в обход, и ни единого следа через место Силы. Ты понимаешь, что это значит?
– Волки чувствуют Силу и обходят её стороной, – после секундной паузы сделала вывод она.
– Именно! И когда приближаются, предпочитают обойти, причём вне зависимости от полнолуния. Ох, недаром они воют на луну, и именно волчье обличье принимает оборотень.
– Есть сказания и об оборотнях медведях, лисах, рысях, – неуверенно заметила Долгорукова.
– И сколько таких фактов задокументировано?
– Ни одного. Кажется, – после очередной заминки неуверенно ответила она.
– Вот именно, что ни одного. И будь я проклят, если это всё не взаимосвязано.
– И какой из этого вывод? Хочешь использовать волков для поиска мест Силы?
– Хорошо бы, да не выйдет. Видите, волки бегут по тропе и отворачивают от кармана, практически добежав до его края. То есть чувствуют опасность только в непосредственной близости.
– А почему опасность? – спросила она.
– В смысле опасность? – не понял я.
– Ну, ты сказал, что они чувствуют опасность.
– Хм. И впрямь так и сказал, – помяв подбородок, растерянно признал я. – А что, если…
– Что? – тут же спросила внимательно наблюдавшая за мной Долгорукова.
– Что, если волки так же могут обращаться?
– В людей, – хмыкнула она.
– В волколаков, – не поддержал я её веселья. – Волколак это всё же не волк, а уже другой зверь, изменённый Силой. К примеру, я точно знаю, что он не боится плетений. Вообще никаких. Только добрую сталь и свинец.
– Хочешь попробовать обратить волка?
– Жаль на это разряжать карман, но есть у меня один, который лишь месяц как сбросил Силу. На нём и попробую. Только надо бы как-нибудь волка поймать. Впрочем, объявлю награду, найдутся и охотники…
Ещё до темноты мы с Марией Ивановной ушли в изнанку. На этот раз каждый сам по себе, чтобы заняться ростом вместилища. Даже мне всё ещё не имело смысла воздействовать на него, будучи в потоке, что уж говорить о ней, находящейся под воздействием желчи…
– Господи, Пётр, ты в порядке? – глядя мне в глаза, обеспокоенно спросила она, когда я вернулся из изнанки.
– Разумеется, я в порядке. Только хочу есть, как волк, – принимая кружку с бульоном, ответил я.
– Но ты был в изнанке три часа.
– Это обычное для меня время, – опустошив кружку, ответил я.
– Да, твои холопы мне говорили. Но это опасно!
А ведь мне приятно то, что она беспокоится по моему поводу. Да что там, тепло по сердцу разливается и сосёт под ложечкой. Она, конечно, красивая, не чванливая и вообще… но я никак не ожидал от самого себя, что стану на неё засматриваться. Кстати, это ведь нормально. Не евнух же я в самом-то деле.