Шатая скрепы и ломая традиции, или Назло стереотипам - стр. 10

Потом спрыгнул с дивана, где до этого сидел, подобрав под себя ноги, и подошёл к Ганибалу.

Посмотрел на Анабель, потом на Лиззи и покривился:

– Ты всё каких-то дамочек странных выбираешь… У которых со вкусом большие проблемы. Вот сам только посмотри: кто наденет платье вырвиглазного алого цвета, будучи рыжей? А эта… Вся в дурацких розочках… А причёска – какие-то старомодные букли…

– Хорошо, – покладисто кивнул Ганибал, – давайте расставим портреты вдоль стен и внимательно рассмотрим каждый.

Кристин придушенно застонал:

– В который раз, Ганибал, в который раз мы это будем делать?

Ганибал вновь сердито поджал губы и свёл брови на переносице:

– Мы будем это делать, Ваше Высочество, пока вы наконец-то не выберете себе будущую спутницу жизни. В сотый, тысячный, а надо будет – и в миллионный раз.

– Ну, давай хоть таблицу составим, – проворчал Кристин, прислоняя очередной портрет в золочённой рамке к стене, – и будем там отмечать плюсы и минусы. У кого минусов больше, чем плюсов, тех вычеркнем из списка претенденток. Навсегда. Хоть чуть-чуть тогда сузим круг.

– Подозреваемых, – усмехаясь, закончил Ганибал.

– Подозреваемых, – сердито буркнул Кристин, – подозреваемых в корыстных мотивах. Не по любви же они замуж за принца собрались.

Ганибал кивнул:

– Давайте закончим препираться, Ваше Высочество. Жениться по любви, как известно испокон веков, не может ни один король. Или принц.

– Ах! Если бы я мог по любви, – Кристин вновь тяжело вздохнул, с отвращением разглядывая изображение очередной красотки в платье цвета бедра испуганной нимфы. Или обморочной лягушки. А может вообще – бешенной цапли.

– Если бы да кабы, да во рту бы росли грибы… – рассеянно проговорил Ганибал, заканчивая расстановку портретов, – а жениться всё равно надо. Хоть по любви, хоть по расчёту, а без этого – никак. И давайте закончим пустые споры и будем думать и решать. И искать выход.

– Из безвыходной ситуации, – Кристин обречённо махнул рукой и взял со стола лист писчей бумаги, перо и ученическую линейку. Надо всё-таки попытаться как-то систематизировать эту бесконечную карусель невест. Хотя смысла в этом ноль. Какая-то задачка без решения. Как загадка про брадобрея, который жил в деревне, где было запрещено бриться самому, но надо было ходить бритому. Парадокс, короче, по-другому не назовёшь.

И что с этим парадоксом делать – непонятно…

Эх! Тяжела ты, доля наследника престола! Тяжелее и не бывает. Даже врагу такого не пожелаешь.

Дизелла огляделась по сторонам, брезгливо поворошила лапой кучу хвороста возле очага, из-под которой, немало её напугав, тут же выскочили и прыснули в дальний угол два ежа.

С трудом сдержав неприличный визг, Дизелла прижала к чешуйчатой груди узелок с пожитками и нерешительно двинулась в глубь своего нового жилища.

Вид был не блеск. Далеко не блеск. Это вам не родительская пещера, где у них с братом было по отдельному гроту, плюс родительская спальня, плюс столовая, плюс гостевой отнорок и три отсека кладовых. И это не считая мест общего пользования!

Нет, надо отдать тётке Генриетте должное. Обстановка в пещере была стильная. Ну, в духе минимализма.

Рога на стене, столик из спила огромного дерева и постелька из еловых шишек. Ничего лишнего.

Но в пещере явно побывали недружелюбные кроты и ежи. Натаскали мусора, разворошили лежанку, нагадили на столик…