Шанс (Коммуналка) - стр. 27
Глава 11
– Витя, я ничего не понимаю, возьми трубку, пожалуйста.
Виктор Васильевич Маринин опять не успел первым подбежать к телефону. Звонки в последнее время стали частыми, новости день ото дня все хуже и хуже, а здоровье Зои уже нешуточно пугало. И он, и его жена понимали, что доживают в дружественном некогда Узбекистане последние недели, а то и дни. Поначалу было просто дико осознавать, что все вдруг резко вспомнили, кто узбек, а кто так, в гости заехал. Вот он, майор Маринин, оказывается, гость. Да еще припозднившийся с отъездом. А потому, не желаете ли до дому? А он домом-то давно привык считать квартиру в пятиэтажке на улице Ленина в этом маленьком городке. Кстати, на сорок процентов населения – русском. Так что, на вполне вежливые до поры до времени намеки отвечал, посмеиваясь – не всерьез же они, право? А они, оказывается, всерьез. "Гонят нас отсюда, Витек, гонят, ты что, еще не понял?" – говорил ему на днях его друг прапорщик Зубов, пьяно раскачиваясь на казенном табурете с инвентарным номером на внутренней стороне сидушки. Злился майор Маринин, на прапора, на глупую свою жену Зою, зудевшую об отъезде, на себя, не желавшего принять правду. Наверное, должно было что-то случиться, чтобы он протрезвел. Дом их, почти наполовину опустевший, пугал вечерами темными окнами, двор – тишиной. Никто не приходил в гости, просто на партийку в шахматы, попить пивко с привезенной с берегов Волги воблой или просто посмотреть телевизор (одному-то скучно!). Не хватало Маринину всего этого. И он забеспокоился. Потом позвонили соседи: избили дочку сослуживца. За то, что просто не так посмотрела. С высоты своего модельного роста на него, тщедушного, узкоплечего, с глазами – щелками узбека. А что ей вообще на него смотреть, когда любит другого? Как раз старшего сына Зубовых, здорового Пашку, боксера. Первый звонок, первая страшная весть. А вторая – следом: Пашку в милицию забрали, не выдержал, дал в зубы заморышу. Да так, что…
У Зои в тот день первый приступ случился – Пашка-то ровесник их дочери Ольги. Видел он, рада жена, что Ольга далеко, своей жизнью живет. Хоть какой…
А на следующий день он оцепенело стоял на пороге зубовской квартиры и плакал, не таясь. Войти – вошел, а вот выйти – сил не было. В голове только одна мысль: как Зое сказать? Нет больше Зубовых, никого нет. Даже старую тещу прапорщика не пожалели. И дочку двенадцати лет. На стене по-русски красным – "Убирайтесь, собаки!" Это кто ж, собаки?! Он, Маринин, собака? Или жена его?
Зоя опять слегла. А он стал кидаться к телефону, на каждый звонок.
А вот сейчас не успел.
– Дай трубку, иди, ложись, – он подтолкнул жену к двери спальни, – Майор Маринин, слушаю. Из Самары? Кто? Марина? Здравствуй, рад слышать. Что Ольга? Какой внук? Почему один? Ничего не понимаю. Что?!!! Когда это случилось? Да, конечно, мы выезжаем.
– Витя, что? Что-то с Олечкой? – она никуда так и не ушла, его жена. Она осталась стоять в дверях спальни, уже предчувствуя беду, замерев в ожидании чуда – вдруг все не так, как мнится?
Он помедлил несколько секунд, страх поднявшийся унять, и повернулся.
– Это из Самары звонок. Помнишь, подружку Ольги? – он запнулся всего чуть на имени дочери, и тут же заметил в глазах жены панику, – Марину? Это она звонила. Говорит, внук у нас с тобой. Вот такая хорошая новость.