Сезон охоты на кротов - стр. 14
– Я не знал, какая вам окажется по душе, поэтому взял с мясную и классическую «Маргариту».
Пицца оказалась с румяным краем, ароматная, щедро посыпанная сыром и специями. Тори взяла одну дольку, скрутив ее, откусила.
– М-м, – зажмурилась, – она и на вкус «отпадная»…
Илантьев подпер щеку кулаком, задумался:
– Мой сын знает толк в пицце? Что ж, я уж думал, мне придется краснеть и дальше.
– Нет-нет, можно уже прекращать и начать обсуждать библионочь, мы ведь для этого встретились.
В глазах Илантьева мелькнуло разочарование. Он поспешно кивнул:
– Да-да. Я переговорил с директором, он не против. Так что все административные препоны сняты, что делать? Командуйте!
Тори прожевала пиццу, вытерла пальцы салфеткой.
– Признаться, я об этом еще не думала. Я планировала нечто вроде расширенного литературного клуба, в который смогут прийти истинные любители чтения. Познакомить ребят, ведь, знаете, они комплексуют, что любят книжки, часто их считают заучками и откровенно травят. Библионочь могла бы позволить им узнать, что их много, как-то собраться и скооперироваться, чтобы не чувствовать себя такими одинокими. – Оно помолчала, наблюдая за тем, как уплетает пиццу Илантьев. – Знаете, что самое тяжелое для книгочея? Не иметь рядом человека, с которым можно обсудить прочитанное!
– Н-да, не слишком амбициозные планы.
– Собственно, я и сама не слишком амбициозная, – девушка вздохнула. – К более расширенной версии, которую подхватили некоторые педагоги, мы уже добавили исторический клуб, научно-фантастический, ребята будут делать какие-то фокусы и ставить эксперименты. Позовем писателей, местных. И я договорилась с редактором из московского издательства выступить перед ребятами онлайн, рассказать о своих новинках.
Илантьев кивнул:
– Хорошо, а сейчас?
– А сейчас я пока не знаю. При наличии финансовой поддержки, можно попробовать договориться с кем-то из писателей приехать к нам.
– А это возможно? – У Илантьева округлились глаза. – Ну, в том плане, что я всегда думал, что писатели – это такие дядьки с окладистой бородой, неулыбчивые и строгие. Потому что все спрашивают: что хотел сказать писатель своей прозой? А он, может, ничего и не хотел говорить, а вынужден так сказать, задним числом додумывать.
Он засмеялся.
– Ну что вы, многие современные писатели, особенно детские и подростковые, очень общительные, прекрасно рассказывают, умеют увлечь подростков и убедить их родителей. Просто ради одной встречи даже со ста ребятами вряд ли кто-то поедет в другой город.
Она неуверенно смолкла.
Илантьев барабанил подушечками пальцев по столу:
– Побольше писателей – это дело. Можно еще организовать экскурсию в местную типографию… У нас, оказывается, здесь есть местная типография, которая работает почти со всеми московскими и питерскими издательствами. Можно узнать, кто там у них сейчас готовится к печати из интересных вашим ребятам писателей, связаться с ним и позвать в город – писатель посмотрит, как печатается его книга, а нам расскажет, как она писалась.
У Тори загорелись глаза:
– Круто… А это реально?
– Почему нет, если современные авторы в самом деле такие активные…
– А еще можно поставить спектакль… Ко мне подходила девочка, из десятого «А», она в театральной студии. Предложила поставить спектакль. Я решила, что это очень сложно и попросила время подумать… И вот сейчас думаю – было бы классно ведь. Да? Только… – она посмотрела на Илантьева: – Поможете достать костюмы?