Сезон исчезновений - стр. 11
Он упал на колени, упершись лбом в дверной косяк, и застонал в болезненном приступе рвоты.
Леонид, худой мужчина с бледной кожей, опустил ноги на пол и сел в кровати. У него еще оставалось минут сорок для сна, но этот щенок Вадик уже канючил своим писклявым голосом, поднявшись следом за матерью.
Александра, как гибкая величественная кошка, даже не осторожничая, никогда не будила Леонида. Она передвигалась бесшумно, и привычка рано вставать не мешала ее близким. Другое дело – ее сынок, умница Вадик, гнусавая пародия на неудачливого дракона, заключенного под старость в тело семилетнего мальчика.
– Твою мать, – Леонид прислушался к неприятной интонации ребенка. – Как ты меня достал…
Сквозь неплотно закрытые шторы просачивался ленивый солнечный свет. Тишина Холмеча, как тончайшая паутина, нарушилась. Леонид чувствовал себя уставшим, он медленно помассировал лоб. Если он вставал не выспавшимся, весь день, чаще всего, получался неудачным.
Леонид попытался понять, чего хочет маленький паршивец, и не смог. Вадик говорил невнятно, слова сливались в ручеек нытья – обычное дело. Иногда даже его мать, понимавшая сына в тех случаях, когда остальные лишь разводили руками, опускалась на корточки и, глядя ему в глаза, переспрашивала несколько раз.
Леонид поморщился. Временами ему казалось, что Вадик абсолютно не понимает того, что говорит. Господи, неужели большинство детей такие тупые? Неужели его собственный ребенок будет таким же?
Александра попыталась прервать излияния сына:
– Тише, Вадик, – приятный глубокий голос. – Дядя Леон еще спит.
Леонид всегда просил людей при знакомстве называть его Леон, но подавляющее большинство очень быстро переходило на непривлекательное «Леня».
Паршивец, конечно, не успокоился. Леониду показалось, что тот повысил голос. Плевать он хотел на дядю Леона.
Леонид почувствовал злость, холодную и расчетливую, она его даже смутила. Он накинул халат, прошел в ванную. По-видимому, Вадик надоел матери, и она на него рявкнула вполголоса. Мальчишка заткнулся.
Леонид остановился на пороге кухни.
– Привет.
Александра стояла у плиты, ребенок крутился рядом. Женщина повернула голову, улыбнулась.
– Привет.
Вадик скосил на Леонида глаз, отвернулся. Он никогда не здоровался. Леонид жил у Александры почти два месяца, и поначалу она напоминала сыну о правилах приличия, после чего Вадик нехотя говорил пару невнятных слов, хотя нередко молчал, опустив голову и насупившись. В конце концов, она оставила эту затею, они с Леонидом это не обсуждали, все произошло как-то само собой.
Леонид улыбнулся Александре в ответ, но, переведя взгляд на ребенка, улыбка поблекла. Он с трудом сдерживал раздражение, уже само присутствие мальчика задевало его. Сколько раз Леонид говорил себе не обращать на это внимание, игнорировать его, но лишь доходило до дела, его обещания таяли, как дым.
Александра была миниатюрной женщиной двадцати восьми лет. Каштановые волосы, серые глаза, мягкая, как шелк, улыбка. Вадик абсолютно не похож на нее. Он был похож на отца. Тот заявлялся к ним раз в год, обычно на день рождения Вадика, а то пропадал на целых два года. Недавно Александра сказала, что у него появился сын от другой женщины. Леонид искренне пожелал ему осесть у своего нового гнезда и больше не теребить душу своей бывшей жене.