Северное сияние - стр. 5
– Да разбрыкался что-то. Добро пожаловать, шеф Бэрк.
– Благодарю.
– А это наш Профессор. – Хопп подошла к стойке и постучала по твидовой спине. – Неужто в этой книжке что-то новое появилось с тех пор, как ты ее в последний раз читал?
– В книге всегда можно найти что-то новое. – Мужчина отложил очки в металлической оправе, чтобы получше разглядеть вновь прибывшего. – Долгий путь проделали?
– Это точно, – согласился Нейт.
– Так еще и не весь, – прибавил Профессор и вернулся к чтению.
– А этот хорошенький бесенок – сын Розы, Джесси.
Мальчик, не поднимая головы над своей раскраской, исподлобья взглянул на чужака. Большие темные глазищи сверкнули из-под густых черных ресниц. Он потянул к себе Хопп за куртку, та наклонилась, и малыш что-то зашептал ей на ухо.
– Не переживай, мы ему подберем.
Дверь позади бара распахнулась, и в зал выплыл чернокожий громила в белом переднике.
– А это Большой Майк, – представила Хопп. – Он у нас шеф-повар. Служил на флоте, пока его не подцепила одна наша девчонка, когда гостила в Кодиаке.
– Попался я на удочку, как форель, – расплылся Майк. – Добро пожаловать в Лунаси.
– Спасибо.
– Давай-ка для нового шефа полиции изобрази что-нибудь вкусненькое да погорячее.
– Сегодня могу порекомендовать уху, – сообщил Большой Майк. – Очень советую. Если, конечно, шеф, ты не предпочитаешь мясо.
Нейт не сразу понял, что «шеф» относится к нему. Все глаза были устремлены на него.
– Уха подойдет.
– Сию минуту будет. – Он удалился на кухню, и до Нейта донеслось его баритональное пение.
Декорации к кинофильму, снова подумал Нейт. Открытка. Театр какой-то. С какого бока ни возьми – бутафория, она и есть бутафория.
Хопп жестом попросила его оставаться на месте, прошла к стойке портье, перегнулась и достала из ячейки ключ.
В этот момент дверь позади стойки распахнулась. И появилась красотка.
Блондинка – что, по убеждению Нейта, является неотъемлемой чертой женской красоты, – с волнистой копной золотистых волос, ниспадающих на впечатляющую грудь, подчеркнутую глубоким вырезом мягкого голубого свитера. Он не сразу перевел взгляд на лицо – сначала его внимание приковали джинсы, в которые был заправлен свитер, – такие узкие, что несколько внутренних органов, как пить дать, получили повреждения.
Лицо тоже оказалось примечательным – парадоксальное сочетание невинных голубых глаз и пухлых красных губ, накрашенных чуть больше нужного, так что на ум сразу приходила кукла Барби.
Барби-сердцеедка.
Женщина вышла из-за стойки и на высоких каблуках прошествовала в обеденный зал. Удивительное дело: несмотря на тесную одежду, все, что положено, у нее покачивалось и вздрагивало в такт шагам. Она томно облокотилась о стойку бара.
– Привет, красавчик, – гортанно промурлыкала она. Этот голос мог свести с ума любого мужика и вмиг низвести его интеллект до уровня зеленой редьки.
– Чарлин, веди себя прилично, – предостерегла Хопп, поигрывая ключом. – Парень устал и еще не совсем оправился от дороги. Пока он еще не в силах с тобой общаться. Шеф Бэрк – Чарлин Хайдел. Хозяйка этого заведения. Учти, Нейт, жилье и еду тебе оплачивает городской бюджет, так что самому ни за что платить не нужно.
– Какая же ты вредная, Хопп! – проговорила Чарлин, улыбаясь, как кошка, когда ее гладит хозяин. – Давай-ка, шеф Бэрк, я тебя отведу наверх и помогу устроиться. А потом мы накормим тебя горячей едой.