Сестры Ингерд - стр. 9

Возможно, он поговорил с Анжелой, потому что встречи хоть и не прекратились совсем, но стали гораздо реже. Тем более что у Валеры появилась подработка: он взялся оформлять какой-то из домов в Березовке.

-- Видишь, как полезно иметь таких родственников! Анжела же и нашла для меня эту подработку.

-- Валер, а ты не боишься? Ты же все-таки не дизайнер.

-- Ты что, сомневаешься в моих силах?!

Честно говоря, сомневалась. Мы проработали вместе почти два года, и я со временем поняла, что все идеи оформления он тупо качает с образцов в интернете. Я давно уже собиралась поговорить с ним на тему посещения каких-нибудь хороших курсов. Признаться, оформлять помещения мне нравилось и самой. Мне казалось, что мы сможем вдвоем развиваться в этом направлении. Это было бы здорово! Со временем мы начали бы свой собственный бизнес, и я могла бы ему иногда помогать.

Все мои мысли и планы на будущее разбились в один из отвратительных октябрьских дней. За окном хлестал дождь пополам со снегом. Валера все еще не вернулся домой со своей шабашки, которой он отдавал очень много времени. Я сидела на подоконнике старой хрущевки и ждала, когда он приедет. Ждала час, и два, и три…

Ждала, даже понимая уже, что сегодня он и не вернется: последний рейсовый автобус из Березовки пришел почти два часа назад. Как на грех, после работы он ухитрился оставить телефон дома, и я просто сходила с ума от беспокойства.

“Надо накопить хоть на простенькую машину! Конечно, заказчики где-то устроят его спать, но это же совсем не дело!”

В дверь позвонили, и я резво кинулась в прихожую и щелкнула замком, не задумываясь. Но вместо Валеры увидела Михаила. Тот был, пожалуй, более хмур и сосредоточен, чем обычно. Сердце у меня зачастило:

-- Что… что случилось?!

-- Я думаю, Ольга, вам нужно поехать со мной.

-- Валера… Он живой?! Живой?! Да не молчи ты!

Михаил кивнул, глядя, как я судорожно натягиваю кроссовки на босу ногу, и добавил:

-- К сожалению, живой и здоровый.

Сказано это было таким тоном, что я замерла, глядя на него и прижимая к груди снятую с вешалки куртку. Кажется, я даже уже понимала, куда он меня повезет, но просто отказывалась в это верить…

До Березовки мы доехали минут за пятнадцать. Я много раз видела, как аккуратно водит Михаил, но сегодня он гнал, как будто был пьян. А я даже не чувствовала страха, только какое-то ледяное оцепенение. В машине царило тяжелое, неприятное молчание, нарушать которое не торопились ни он, ни я.

Загородный дом Анжелы почти полностью был погружен во тьму. Только розово-зелено-красным подмигивала подсветка в одной из комнат. В той, где огромное панорамное окно выходило в сад.

Мы не прятались и не скрывались, шагая по широкой плиточной дорожке, и фонари, снабженные датчиками движения, вспыхивали желтыми шарами в метре от земли. На землю падали и сразу же таяли крупные хлопья снега. Волосы промокли, становилось зябко и я плотнее запахнула куртку, почти представляя, что сейчас увижу: они там, за окном, целуются. Но где-то в глубине души верить в это мне не хотелось, и я упрямо вышагивала вслед за Михаилом.

Там, в окне, в этих разноцветных всполохах мы и увидели Анжелку с Валерой. На ней был розовый кружевной пеньюарчик, открывавший все, что только возможно. Бедра Валеры украшало махровое полотенце…