Сестры Ингерд - стр. 22

Обе они говорили торопливо, иногда перебивая друг друга, за что лично я была им благодарна: у нас не было возможности вставить слово. Поэтому мы с сестрой только согласно кивали головами да периодически угукали и соглашались со всем. Тут же в прихожей в углу, неуклюже возилась промерзшая Луиза, скидывая с себя бесчисленные платки и жилетки.

-- Ой, барышня Ангела! Экая вы красавица выросли! – это говорит та, что постарше.

-- Да и барышня Ольга прямо похорошела! Пора птичек наших замуж выдавать! – вторит ей молодая.

-- Не болтай лишнего, Иви! Госпожа баронесса сама разберется, кому замуж, кому куда.

По узкой каменной лестнице мы поднялись в верхнюю часть дома. Судя по дверям в коридоре, здесь было несколько комнат. Нас затолкали в одну из них, где в печи яростно гудело пламя и было, пожалуй, даже жарко. Впрочем, мы настолько промерзли, что, казалось, никогда не согреемся.

Та служанка, что помоложе, торопливо проговорила:

-- Смотрите-ка, барышни, комната совсем такая, как и раньше была! Госпожа баронесса даже шторы ваши детские разрешила повесить. Да вы садитесь, садитесь! Устали, поди, в дороге? Сейчас я вам ужин спроворю, да взвару горяченького с медом принесу. Отогреетесь, отдохнете с дороги, а завтра уже с госпожой и повидаетесь. Сейчас она отдыхать ушла, – говорливая служанка убежала, и наступила тишина.

Сил у нас особо не было. Зубы продолжали выбивать мелкую дрожь, и внутри все еще подрагивало от холода.

-- Слушай, раз это наша детская, мы тут все знать должны, – проклацала сестра, потирая красными от холода ладонями предплечья.

Я стояла в такой же позе, обнимая сама себя и пытаясь согреться.

-- Давай сперва в себя придем, потом будем осматриваться.

-- А кровать-то в комнате только одна, – недовольно заявила Анжела.

-- Если ты чем-то недовольна, можешь пойти и пожаловаться госпоже баронессе, – язвительно ответила я.

Комната беленая, с одним окном, сейчас наполовину задернутым линялыми синими шторами. Мебели и в самом деле почти не было. Одна кровать, лишь чуть шире, чем та, на которой мы спали в трактире. Стол у стены. Вместо нормальных стульев – одна длинная скамья, где могло усесться три человека. Правда, скамья со спинкой, но удобной она все равно не выглядела. Рядом с печкой стояла одинокая табуретка, а вдоль стены – два довольно широких сундука.

Вот на эти сундуки Анжелка и пялилась: ей явно хотелось покопаться там. Я же такого желания совершенно не испытывала. Скорее меня насторожили небольшие бортики, набитые на их крышки. Складывалось такое ощущение, что эти деревянные бортики сделаны для того, чтобы с узкого лежбища не сваливался матрас или тюфяк. Невольно подумалось: «Неужели в этой комнате с нами еще кто-то ночевать будет? Так мы хотя бы перед сном могли бы обсудить, что и как будет дальше. А если здесь ночует Луиза, то даже поговорить не сможем.».

Ужин нам принесли все же гораздо более вкусный, чем в трактире. Я с удовольствием пила молоко и уплетала потрясающе вкусные печеные пирожки. Начинка была разная: одни с требухой и луком, вторые с какой-то крупой, рубленым яйцом и щедрой долей сливочного масла. Сестрица трескала пироги наравне со мной и недовольно бурчала:

-- Если столько теста на ночь жрать, от фигуры скоро ничего не останется! Интересно, здесь вообще нормальная еда бывает?