Сестры - стр. 64
Валя вспомнила вчерашнее дежурство и улыбнулась. Было около полуночи, бригада только что вернулась с вызова. В кабинет вошел громадный детина, ворочая безумными глазами, оперся на стол руками и, наклонившись к Вале, прохрипел: «Мне сказали, что у тебя моя голова?» Медсестру и санитарку как ветром сдуло – испугались, выскочили. Валя осталась с ним одна. Поняла, что имеет дело с психически больным человеком. Ей бежать нельзя, его нужно доставить в психбольницу.
– Да, голова ваша у меня, – тихо ответила она, – только не здесь, за ней надо ехать.
– Поехали!
Сели в маленький автобус. Валя впереди, рядом с шофером, за ее спиной, почти вплотную, сидел возбужденный, агрессивно настроенный психически больной человек. Посадить с ним медсестру или санитарку не могла: больной мог убить.
Темная ночь. Моросит дождь. Перед ней стекло автомашины, густо усеянное мелкими капельками воды. Проплывают фонари с тусклым светом. Блестит черная грязная дорога. В середине пути Валя почувствовала, как большие руки больного обхватили шею, замкнув пальцы на горле. Она затаила дыхание, боясь пошевелиться. «Сейчас придушит, сдавит и сломает хрящи горла, – мелькнуло в голове, – шофер не успеет его оглушить ключом по голове…» Валя тихонечко, тоненько запела от страха. Запоешь!
– Э-э! Да у тебя тоже нет головы, – сказал детина и убрал ладони с горла. То ли это был намек на то, что она рискованно посадила его позади себя, то ли он не нашел головы в своем больном сознании.
Во дворе психбольницы переполох: сбежал агрессивный опасный больной, и его искали. Обрадованные санитары бросились к Валиному пассажиру.
– Гришенька, приехал, а мы бегаем, ищем тебя. Зачем ты убежал?
– Голову! – заревел он, багровея.
– Сейчас, сейчас, она у нас, пойдем, миленький, сейчас отдадим!
Больной уперся в косяк двери длинными сильными руками. Санитары заломили их назад, втолкнули его в ярко освещенный коридор больницы.
– Как же вы не побоялись посадить его позади себя? – спросил шофер.
– А куда бы я его посадила? Отвезти надо было! А струхнуть-то я струхнула, когда он замкнул ладони на моем горле!
– Да ну?! – удивился тот. – Это когда? Я и не приметил!
– А когда я запела, – Валя лукаво, искоса посмотрела на него.
– А я думал, вы от скуки запели, а вы от страха! – рассмеялся шофер.
Глава 23
– Почему нет Лени Болотова? – спросила Валя.
– Сохраняет положение покоя, – серьезно ответила староста.
– То есть? Не поняла!
Он из детдома, не хватило денег до зарплаты, нет ни гроша, он голодает, вот приходит с работы и ложится, чтоб сохранять силы.
Валя достала из сумочки пять рублей, подала старосте.
– Отдайте ему.
– Не возьмет, гордый! Мы уже предлагали ему, не берет!
Валя решила поговорить с ним сама. После занятий пошла в общежитие. Светлая морозная ночь. Накануне шел обильный снег – засыпал город. Он словно нахохлился нависшими снежными шапками крыш, из-под которых тепло светились окна, маня уютом, запахом щей. Мерз нос. Валя прикрыла его варежкой, торопливо поскрипывала валенками. Мерзли коленки, старалась задевать ими друг об друга, чтобы не обморозить. Еще поворот, и перед ней встало двухэтажной здание общежития с тусклым светом в окнах. Поднялась по обледенелому крылечку, еле открыла примерзшую дверь. Вступила в облако морозного пара, ворвавшегося с ней. Шум, гам, крики, радио, где-то бренчит балалайка, где-то пиликает гармонь. За столиком небольшого росточка старушка в очках теребит сухую рыбешку. Жует хвост деснами, перекладывая его то на одну, то на другую сторону.