Сестрички с Севера - стр. 27

– Сяохун, вот умеешь же ты наперед все просчитывать! – Ли Сыцзян протянула ей яблоко.

– Сыцзян, собирай вещи, завтра отчаливаем. – Цянь Сяохун с хрустом откусила от яблока здоровенный кусок.

– А? Завтра?

– Угу. Если не уедем, то начальник Чжуан урежет Рябому Ли зарплату.

– Ли Сыцзян, глянь-ка, десять юаней за ночь. – Цянь Сяохун, словно утка, вытянула шею, огляделась по сторонам и в итоге нашла дешевое место.

– Которое? Которое? – У Ли Сыцзян глазки были меньше, так что и обзор был не таким широким, как в притче про слепцов, щупающих слона28, она кричала, не разобравшись толком.

– Вон! Гостевой дом «Чуньлай»! – Цянь Сяохун ткнула пальцем в неприглядную вывеску.

Девушки некоторое время толклись под вывеской, поскольку оттуда в разные стороны расходились несколько дорожек, и они не понимали, какая конкретно ведет к гостевому дому. На вывеске была нарисована красной краской жирная стрелка направо, острие которой было слегка закругленным.

– Ха-ха-ха! Ли Сыцзян, тебе это ничего не напоминает? – расхохоталась Цянь Сяохун.

Ли Сыцзян в недоумении посмотрела на наконечник стрелы, почесала рукой живот, немного подумала и ответила:

– Напоминает стрелу.

– Вот рассмешила! – Цянь Сяохун щелкнула подругу по носу, но побоялась испортить ей настроение, так что не стала говорить «не напоминает ли кое-что в штанах у главы поселения».

– Хотите поселиться? Идемте со мной! – блеснула улыбкой хозяйка гостевого дома.

С первого взгляда она казалась молодой и красивой, а со второго вроде как и не такой уж молодой, про таких говорят «увядший цветок и засохшая ива» – непонятного возраста. Рот был густо накрашен красной помадой, а веки подведены двумя тонкими черными линиями, Цянь Сяохун только потом поняла, что это татуировка.

– Десять юаней за ночь?

– Да! Ни фэня29 больше!

– Мы хотим посмотреть!

Цянь Сяохун потащила Ли Сыцзян за руку, они вслед за внушительной задницей женщины повернули несколько раз, вышли на какую-то глухую улочку, перешли через узкий темный проулок, а потом по деревянной лестнице поднялись наверх, громко стуча каблуками.

– Точь-в-точь как наша старая общага. Кровати двухэтажные. Сколько человек в комнате, хозяйка?

– Пять. Если хотите вдвоем, то тридцать. Какую выберете комнату?

– На пятерых.

Ли Сыцзян тут же положила свою сумку на кровать, словно боялась, что на эту койку станет претендовать кто-то еще. Хозяйка взяла оплату и ушла, покачивая большим задом.

– Ой, духами пахнет! – Ли Сыцзян повела носом.

В комнате был ужасный бардак, но при таком тусклом освещении грязи не видать.

– Еще и москитная сетка висит. Очень странно.

– Зимой комары еще более лютые, вот поселишься, тогда уразумеешь, – раздался женский голос, причем на родном для Цянь Сяохун диалекте.

Цянь Сяохун уставилась на Ли Сыцзян.

– Это ты только что сказала?

– Нет. Разве не ты?

– Нет!

Они обе остолбенели.

– Да я это сказала!

С верхней койки высунулась из-за москитной сетки взлохмаченная голова, личико было красивым, но сонным.

Ой! Какая миленькая девушка! Но почему такая милашка дрыхнет посреди бела дня? Цянь Сяохун поразилась и заподозрила неладное, а Ли Сыцзян просто тупо вылупилась на незнакомку.

– Вы чё сюда приперлись, а? Мой вам совет – валите домой! – проговорила красотка томным голосом, а потом ее голова снова исчезла за москитной сеткой.