Сестрица Алёнушка - стр. 12

Алёна толкнула дверь – та не сдвинулась с места. Алёна нажала сильней – с тем же результатом.

– Закрыто, – выдохнула она, оглянувшись на брата. – И ручки нет. Посмотри там внизу, может, есть что-то необычное.

Козлёнок принялся водить носом по полу, по двери. Девушка подняла голову, осматривая притолоку.

– Здесь цара-а-а-пины.

– Где?

Алёна наклонилась, увидала четыре глубоких линии на двери у самого пола.

– Ничего себе! – Она приложила растопыренные пальцы, примеряясь к полосам, оставленным, очевидно, когтями. – Крипово! Кто-то очень хотел попасть внутрь.

– Кто-о-о-о?

– А я почём знаю?! Надеюсь, он туда не попал и не поджидает нас с тобой. Если мы, конечно, сумеем открыть дверь. Как посмотрю, это не так уж просто. – Алёна осматривала косяк, сантиметр за сантиметром. – А вот это уже интересно.

– Что там? Покажи. – Иван встал на задние ноги, вытянул морду, но всё равно не смог дотянуться до места, что рассматривала сестра. – Мне не ви-и-идно.

– И нечего тебе тут смотреть, – отрезала Алёна. Потом вздохнула подхватила козлёнка на руки, с натугой подняла. – Какой ты тяжёлый. На, смотри!

– Рыба, ме-е-есяц, цветок, – начал перечислять Ванька, разглядывая на косяке едва заметные, выцарапанные будто иголкой простые рисунки, – кот, солнце, ладо-о-о-онь, птица, глаз, колесо, кни-и-и-ига. И что дальше? Как две-е-е-ерь открыть?

– А я почём знаю? – снова повторила Алёна, с облегчением спуская брата на пол. – Наверное, надо указать рисунки в нужном порядке.

– А в како-о-ом?

– Вот ты мне и расскажи. Почему я всё за тебя решать должна? Ты же себя самым умным считаешь, вот и реши загадку.

– А надо все де-е-е-сять использовать?

– Да. Нет. Не знаю! – нахмурилась Алёна.

– Ты говори-и-и-ла, нам надо книгу проче-е-есть. Значит, кни-и-ига и глаз.

– И что, книга и глаз? Что с ними делать?

– Нажа-а-ать.

– Да не нажимаются они, – Алёна потыкала в дверной косяк. – Просто рисунки.

– А по-о-омнишь, бабушка стишок расска-а-а-зывала? Про ворона.

– Про ворона?

– Да, который се-е-ел на плетень.

– А, помню. Погоди, сейчас.

Алёна задумалась на мгновенье и процитировала:

– Точно, – закивал Ванька. – Отворяет две-е-ерь. Понимаешь?!

– Понимаю, что ты говорить стал лучше. Привыкаешь?

– Что? Нве-е-ерное, не знаю.

– Ты бы не привыкал, – Алёна смотрела на брата с беспокойством. – Так что со стишком, я не поняла.

– Де-е-е-ень – это солнце, а ворон – пти-и-ица. Они отворяют две-е-е-ерь.

– Ну, Ванька, если сработает…

Алёна нажала пальцем на рисунок солнца, потом птицы, толкнула дверь.

– Всё бестолку, – двушка в отчаянии махнула рукой.

– Наоборот. Сначала ворон на плете-е-е-ень, а потом день отворя-а-а-ет.

– Наоборот, – пробормотала Алёна, тронув сначала птицу, и лишь затем солнце. – Ниче…

Алёна шарахнулась, едва не сбив брата с ног, когда дверь неожиданно скользнула влево, открыв тёмный проход.

– Ну, Ванька! – выдохнула Алёна с дрожью в голосе.

– Ме-е-е-е, – только и смог вымолвить козлёнок, скача от радости.

– Темно-то как, – Алёна заглянула в проход. – Тут ступеньки наверх. Ага, я выключатель нашла! – радостно заявила девушка, когда в проходе загорелся свет.

Лестница поворачивала налево через пять высоких ступенек. А ещё через десяток следовал новый поворот. И там уже совсем скоро Алёна упёрлась в новую дверь. На этот раз, к счастью, совершенно обычную с ручкой-защёлкой. Алёна приоткрывала дверь осторожно, заглянула в щель и, наконец, распахнула дверь и вошла. Чердак не поразил её ни размером, ни обстановкой. Он выглядел ровно так, как он себе представляла: два ската крыши с балками и стропилами, крошечное слуховое оконце, в которое почти не проникал дневной свет, небольшое свободное пространство посредине. Под скатами примостился старый диван, широкая деревянная лавка, укрытая старым матрасом – всё это по правую руку. Слева: стулья, какие-то ящики, огромный старинный сундук, окованный металлическими полосами. А в торце, под самым слуховым окном, единственное, что смотрелось на чердаке не слишком уместно, – письменный стол с настольной лампой. Стол пустовал. Если не считать лампу, конечно.