Сестра тролля - стр. 19
– Не стоило выходить из пузыря. – Йен отобрал у меня палку, забросил в кусты.
Олениха, пребывавшая в ступоре, отмерла и радостно ускакала следом.
А я, напротив, почувствовала жуткую усталость и вернулась на свой «насест». Города и поселки старательно охраняли от мертвых существ. А тут сразу целых две кастарки, точно на блюде подали, и один непонятно кто, совершавший променад в компании двойника, упорно называющего себя Йеном. Настолько упорно, что я тоже его так называю!
– Теперь ты представляешь, в чем состоит работа егеря Тисового короля. – Йен щелчком пальцев убрал пузырь.
– Быть приманкой для нежити? – устало огрызнулась я.
– Иногда. Но чаще просто следить за местной живностью. – Встав напротив, он начал снимать и отправлять перстни в карман.
На последнем Йен остановился, покрутил его на пальце, усмехнулся:
– Это так забавно, что ты упорно считаешь меня двойником. Но это так раздражает, что хочется на лбу написать: «Я – Йен!»
Запихнув перстень в карман, он слегка наклонился вперед, оперся ладонями о бедра, глядя в глаза, предложил:
– Хочешь, расскажу тебе что-то из того, что точно никто не мог увидеть со стороны? В доме тролля моста, например. Он ведь закрыт от любой магии чарами моста, правильно?
– Правильно. – Вот только выбор у меня невелик.
Дом тролля находится на краю моста. Его скрывает магия. Он невидим, пока тебя туда не пригласит хозяин. Приглашение действует один раз. Меня приглашали дважды. Один раз Бальд – забрать плащ прадеда для маскировки. Один – Йен, после отца… И после того, как я сутки подменяла его отца на мосту по причине вывихнутого колена старика, вначале нарывалась на сомнительные комплименты, потом пугала прохожих плащом. Но Йен об этом не знал, он явился через неделю после моего прибытия на мост. И сразу начал командовать!
Йен смотрел, выжидательно выгнув бровь.
– Ладно, – сдалась я.
Вдруг он говорит правду? Не то чтобы мне будет легче от факта, что это настоящий Йен. Злиться на двойника проще. Но…
– В первый день нашего знакомства что ты сделал, когда привел меня в дом? – с подозрением прищурилась я, вставая.
Йен разогнулся и слегка пожал плечами:
– Конечно же, утешил бедную находку. Сказал, как я рад ее внезапному переселению на мост.
– Утешил? – возмущенно переспросила я, пытаясь заглянуть в наглые зеленые глаза. Чуть шею не свернула, потому что некоторые были выше на целых две головы. – Утешил?! Ты три часа стоял рядом с цветком и требовал немедленно явить свое тело пред глаза твои! Не замолчал, пока я не вышла из цветка! А потом потащил в дом! Там ты потребовал объяснить, с чего вдруг я решила…
– …Осчастливить собой именно этот мост. Что хотела получить: силу, любовь, ненависть. Или страдала бездельем? Если нечего делать, шла бы в Перепутье, – закончил Йен. И добавил: – Потом утешил.
– Ага! Потом ты заявил, что если я тут, нечего сидеть в цветке. – Я прошлась справа налево, потом нарезала круг, как пони на веревочке, где столбом был тролль. – Ты каждое утро вытаскивал меня из цветка и отправлял на мост! Каждую ночь, если я не спала, вытаскивал из цветка! И зачем? Смотреть, чтобы караван русалок в водяных пузырях переехал на другую сторону, а не остановился поговорить о погоде и шикарном виде на середине моста. Будто им нужен надзор! Они сами катятся так, словно за ними отряд нежити бежит! Держать монеты? Словно у тебя карманов нет! А еще это твое: «Хрипи под плащом не так грозно, здоровайся, вежливость великанов уменьшает»!