Серый лютый. Киноповесть - стр. 22
– Не в этом дело. Просто я не люблю ресторанную еду. Она годится для деловых встреч.
– А у нас с вами встреча разве не деловая?
– Я не бизнес-леди. И у меня все встречи неделовые.
– В таком случае, слушаю. Куда подъехать?
– Большой Каретный 13. Квартира 13.
– Большой Каретный?!
– Да. Почему Вас это так удивляет?
– Там, где черный пистолет?
– Именно. Но вы не бойтесь. Он не заряжен. И давно не стреляет.
– В таком случае, буду.
Честно говоря, Грушенька не ожидала, что так легко удастся вытащить этого рыцаря наживы из его бронированной башни из акций и котировок. Пришлось изрядно посуетиться. И к вечеру посреди ее «ателье» уже стоит изящно сервированный стол на двоих. И венчают его две свечи в старинных бронзовых подсвечниках.
Звонок. Грушенька открывает дверь. Сначала появляются орхидеи в старинном серебряном сосуде. За ними – Сергей Волков. Грушенька принимает цветы, внимательно рассматривает их.
– Какие странные цветы.
– Орхидеи.
– А почему орхидеи?
– Они долго живут и радуют нас своим изяществом и совершенством.
Грушенька провожает гостя в гостиную, ставит цветы на подоконник.
– Мойте руки. Сегодня я угощаю.
Сергей уходит в ванную комнату. Грушенька зажигает свечи. Усаживает возвратившегося Волкова за стол.
– Занимайте место за пиршественным столом. Вино, коктейль, аперитив?
– На ваш вкус.
– Я предпочитаю гранатовое вино. Друзья из Армении снабжают.
– Я много пил хороших вин, а вот гранатовое не пробовал
– Вот и распробуйте, пока будете читать материал. А я тем временем приготовлю к употреблению свое фирменное блюдо. Уверена, что вы его тоже не пробовали.
Грушенька раскладывает перед Волковым листочки с интервью, ставит хрустальные бокалы с кровавым напитком, армянские сладости и убегает на кухню. Волков читает материал и каждую прочитанную страничку запивает глотком гранатового напитка. Тем временем, Грушенька вносит на подносе свое фирменное блюдо, украшенное зеленью.
– Как напиток?
– Великолепный. Таинственный восточный аромат. Это случайно не любовный напиток?
– Не волнуйтесь. Я не собираюсь Вас совращать. А что Вы скажете об интервью?
– Вполне нормальное.
– Вот именно.
– Вы недовольны своей работой?
– Вы верно сказали: «Вполне нормальное». – Грушенька отодвинула бокал с вином, как будто он мешал сосредоточиться на точной мысли. – Достоевский об одном из русских писателей, кажется, о Потапенко, сказал: «Он безнадежно здоровый человек». Чего-то нет в этом интервью, от чего оно и не дотягивает до ненормального. Аромата нет. Ладно. Соловья баснями не кормят. – Поднимает бокал. – Выпьем.
– За что?
– Да ни за что. Просто так.
Выпивают. Закусывают. Сергей съедает один кусочек, второй, третий…
– Фантастика! Это что за блюдо? Я, правд, а не большой эрудит в области кулинарии, но знаком с английской кухней, французской, мексиканской, китайской, а такого чуда еще не пробовал.
– Нравится?
– Не то слово. Откройте секрет этого кулинарного очарования.
– Это, как вы сказали, очаровательное блюдо из кухни советских генсеков.
– Да-а. – Сергей удовлетворенно хмыкнул. – У них была губа не дура. Но что это? Из чего это?
Грушенька выдерживает прямо-таки мхатовскую паузу, словно раздумывает, открывать секрет кухни, или нет. Но всё-таки решает открыть.
– Хорошо вымоченное мясо косули, сдобренное специями, нафаршированное мясом молочного поросенка. Отсюда такой нежный пряный вкус. Ешьте, ешьте. У меня еще есть.