Сергей Киров. Несбывшаяся надежда вождя - стр. 15
Вот у кого точно есть доступ к нелегальной литературе! Молодой уржумец не ошибся. Более того, Кононовы являлись членами социал-демократического кружка, изучавшего ту самую литературу. Похоже, восемнадцатилетнего Сергея одолевали два желания, две страсти – разобраться в устройствах машин и… человеческого общества. Характерен в данном отношении отрывок из цитированного письма А.К. Глушковой от 31 марта 1903 года: в Казани «есть завод Крестовникова… Здесь рабочие работают день и ночь, и круглый год без всяких праздников. А спросите вы их, зачем вы и в праздник работаете? Они вам ответят. Если мы не поработаем хотя один день, то у нас стеарин и сало застынут, и нужно снова будет разогревать, на что понадобится рублей 50, а то и 100. Но скажите, что стоит фабриканту или заводчику лишится 100 рублей. Ведь ровно ничего не стоит. Да, как это подумаешь, так и скажешь. Зачем это[?] Один блаженствует, ни черта не делает. А другой никакого отдыха не знает и живет в страшной нужде…»[26].
Из текста видно, что практиканту, побывавшему на заводе братьев Крестовниковых, одинаково интересны и технология производства свечей с мылом, и вопросы социального неравенства, несправедливости, которые он обнаруживает на этом заводе, и, конечно, не только на нём. Узнать, как из масла, жиров и щелочи получают мыло, легко из специализированного учебника. А как докопаться до подноготной общественного расслоения и методов его устранения? Рецепты легальные ясности не давали, почему Костриков, естественно, обратился к «плодам» запретным. Ещё в Казани он прослышал о трудах Маркса и Ленина, а пролистать тот же «Манифест Коммунистической партии» или ленинскую брошюру «Что делать?» довелось лишь в Томске. Благодаря новым социал-демократическим знакомым.
Листы из автобиографии С.М. Кирова о начале революционной деятельности в Томске. [РГАСПИ]
Один из лидеров томских эсдеков, Г.И. Крамольников (Пригорный), вспоминал, что начинал Сережа Костриков в кружке Любы Левитман, «очень боевой и теоретически подкованной партийки», члена томского подкомитета РСДРП, молодежного актива, ставшего кадровым резервом для пополнения самого городского комитета. Тем не менее эти занятия уржумского юношу не удовлетворяли. Ему хотелось попасть в другой кружок, «повышенного типа», где собирались рабочие типографий. Своего он добился. С помощью Иосифа Кононова, работавшего в типографии П.И. Макушина.
Не прошло и месяца со дня приезда Кострикова в Томск, как новый друг Сергея познакомил его с главой нужного кружка Г.И. Крамольниковым. Настолько неотразимым оказалось обаяние соквартиранта студента Никонова и соседа канцеляриста Мелехова. Опытный подпольщик Григорий Пригорный (Крамольников, понятно, псевдоним) тоже не устоял. Иосиф Кононов сыграл на увлечении «шефа» математикой и «горячо расхваливал Сережу» – «способного… интересующегося техникой и математикой» и, да, «надежного» в смысле сочувствия социал-демократическим идеям.
Крамольников новичка принял. Мечта сбылась. С конца сентября 1904 года Костриков читал и обсуждал с товарищами и Маркса, и Каутского, и Ленина, в том числе его брошюру «Что делать?». А прежде со всеми изучил «Экономические этюды и статьи» Владимира Ильина. Под таким псевдонимом в 1899 году опубликовал ряд трудов Ленин.