Сердце Снежной королевы - стр. 32
Молодые девушки были наряжены в самое лучшее. Затейливо заплетенные косы, богатая вышивка, горящие, как угли, глаза.
Но, наверное, никто из них не ждал так, как я. Хотя по мне было и не видно, во всяком случае, я так надеялась.
Я взяла большой мешок луковиц сараны и принялась их чистить. Села в самый дальний угол, стараясь не поднимать головы.
С улицы были слышны мужские голоса и возгласы. Всё село было здесь. В балаган заглянула Оруунэ, ища меня глазами.
Я махнула ей рукой, а потом погрозила пальцем.
- Ты зачем пришла? Сказано тебе - лежать. Садись вот рядом. Давай шкуру вот под спину тебе сверну.
Но сил спорить с ней у меня не было. Наверное, от волнения.
- Ну как лежать? - захныкала Оруунэ. - Все здесь, а я лежи! Я же не буду что тяжёлое делать, вот тебе помогу чистить. Что может сделаться?
- Да сиди уже. Я что, домой тебя гоню? - сказала я, прислушиваясь. Вокруг стоял такой галдёж, что трудно было разобрать. Мне показалось, что лай собак усилился, и шум на дворе стал громче.
Оруунэ тоже навострила ухо.
- Нет, это не могут быть они. Я бы издалека услышала, когда шла.
Я чуть расслабилась.
А вдруг я узнаю кого-то из приезжих? По фамилии или даже по старинным архивным фотографиям, которые были в Мишином архиве.
Наши гости вполне могли быть членами Якутской Сибиряковской экспедиции от Императорского русского географического общества. Годы совпадали. От одной мысли у меня чуть сердце не остановилось.
Главное - не брякнуть что-нибудь, не выдать себя. Но чем больше я себя успокаивала, тем сильнее волновалась.
Оруунэ болтала о чём-то рядом, очищая луковички со скоростью автомата. Но я даже не пыталась её слушать.
- Пойду воздухом подышу, - встала я и пошла к двери. В этот момент полог откинулся, и стали один за другим входить мужчины. Некоторые в очках. Входили, снимали шапки, улыбались всем сразу. И как бы невольно искали глазами красный угол, как в русской избе.
А я стояла и смотрела прямо на них.
12. Глава 12
Кутерьма в доме вдруг прекратилась, женский гомон стих. Откуда-то внесли ещё несколько низких столов, поставили их рядком почти до двери. Получился один длинный: уставленный пиалами с жаренным на костре мясом, блюдами с колбасой, чохооном, кувшинами с кумысом, как на свадьбу.
Мёд с орехами, каша из пахты с ягодами, жирные сливки. Алкоголь было пить не принято, поэтому на столах он отсутствовал. Гости наливали себе что-то из своих личных фляг, а отхлёбывая, характерно крякали и утирали усы.
На почётных местах за столом расположились старейшины, Уайбан, ещё несколько мужчин из стойбища и шестеро приезжих. К сожалению, я никого из них не узнала. Наверное, их имена были не столь прославлены, как Бекетов или Пётр Петрович Головин.
Но это были самые настоящие ученые. Геологи, географы, этнографы. Люди моего круга, родственные мне не по крови, но по духу.
Из беседы стало понятно, кто из них кто. Областной ветеринар Сергей Дмитриев, Гриша Пекарский, исследовавший семейный и домашний быт якутов. Майнович - товарищи звали его только по фамилии - антрополог.
Чаще всего мой взгляд обращался к Дмитрию Клеменцову. Как же я сразу не узнала его! Конечно, мне была знакома его фамилия, выдающаяся в мире археологии. Просто сейчас он был очень молод. Наверное, его научная биография только начиналась.