Сердце призрака - стр. 45
Несмотря на то что в своем провале мне хотелось обвинить прекрасную музыку, правда была в том, что… Я прекрасно знал, что дело было не только в этом. Потому что еще до того, как ее изящные пальцы коснулись мягких клавиш, я забыл о цели своего визита. С того самого момента, как я вторгся в ее царство сна. А может… еще раньше.
Предыдущий визит Гнева всплыл в моей памяти вместе с образом, проявившимся в его мрачной маске.
Стефани.
На ум пришла только одна мысль, объясняющая мое видение, и это было связано только с моим необузданным желанием явиться к ней в образе Эрика.
Воскрешая его безжизненную оболочку, я совершил ошибку, отразившуюся не только на мне, но и на жизни Стефани. Я вкусил запретный плод, который напомнил мне о том, какой когда-то была моя жизнь. О том, каково быть человеком.
Возможно, Гнев лишь пытался предупредить меня об этом в своей противной манере.
Но даже зловещий вестник оставался вестником. И не более.
Когда я решил взять на себя всю ответственность за случившееся, у меня еще оставалось немного времени, чтобы исправить свои ошибки. К счастью, я придумал, как извлечь выгоду из своих многочисленных промахов, воспользовавшись средствами для их устранения. Благодаря Эрику Стефани поверила в Зедока. По крайней мере, этого хватит, чтобы добраться до нее без помощи младшей сестры в роли шпиона.
Завтра. Должно быть, завтра я…
Почувствовав в комнате присутствие еще одной маски, я замер. Обернувшись, я достал свой меч и протянул его острое лезвие к открытым раздвижным дверям, где ожидал увидеть Гнев.
Но в дверном проеме был не он. Вместо Гнева из-под белоснежной маски на меня выглядывали миндалевидные глаза, принадлежавшие женскому силуэту.
Не все мои обличья были мужскими. Внешне некоторые из них походили на женщин. Например, Надежда. В отличие от мужских двойников, мои женские обличья до сих пор принимали форму людей, которых Эрик знал при жизни.
Однако я не помню, чтобы встречался с этой женщиной при жизни или после смерти.
Ее темно-бордовое платье дополняло свободно закрученные в элегантный шиньон волосы черного цвета, напоминающего крыло ворона.
– Кто ты? – настойчиво спросил я, всячески отговаривая себя от мыслей о ее сходстве с другой девушкой. Это было недопустимо. Только не сейчас.
Но женщина ничего не ответила. И, прежде чем ее тонкая фигура растворилась в сером тумане, она предупреждающе прижала к губам указательный палец в кружевной перчатке.
Я не понимал, какой осколок моей души она олицетворяет, и был бы рад, если бы она ушла прочь. Но ее медленное исчезновение, как и внезапное появление, пробудило во мне всепоглощающий ужас, который я не испытывал с той кошмарной ночи, когда египетский жрец оставил меня со всем, что я у него украл, но не смог вернуть, а потом снова спустился в загробный мир, оставив меня наедине с… самим собой.
Каким бы сильным ни был мой страх перед новой маской, он не мог сравниться с глубоким чувством стыда, которое я испытывал из-за жреца, чей вечный покой я бездумно нарушил.
Его страх и боль от внезапного пробуждения я теперь очень хорошо понимал.
Украв его сердце, оставил ли я ему выбор? Неудивительно, что в отместку он захотел вынуть мое.
И, хоть мое раскаяние за ужасные поступки на протяжении десятилетий обжигало мне сердце, в конечном итоге оно привело жертву домой, и это немного заглушало мою нескончаемую боль.