Сердце под прицелом - стр. 4
Библиотека держала спину прямо, голову – высоко, взглядом так же неохотно елозила по моему лицу. Я на нее вообще не смотрел. То есть делал вид, конечно. По факту – сквозь нее.
Подъем. Вниз. Вращение. Смена шага.
Иногда ловил ее чуть отрывистое дыхание на своем подбородке. Этого было не избежать. Оставалось только игнорировать.
Кто-то утирал слезы, кто-то улыбался, кто-то аплодировал – периферийно оценивал происходящее в зале. Тот самый дед, очевидно, подстроившись под оркестр, с важным видом разрывал баян.
Финальный поворот. Я плавно развернул Библиотеку, машинально перехватил напряженный взгляд и выверено наклонился, слегка коснувшись лбом ее волос.
Один вдох, два удара сердца, и вальс закончился.
Я тут же разжал пальцы и, сведя физический контакт к минимуму, повел новоиспеченную, мать вашу, жену к ожидающим нас гостям.
Первой подлетела, опередив моего охреневшего отца, теща.
– Мои любимые! Мои драгоценные! Ну какие же вы красивые! – завопила на весь зал, хватая нас за руки и притягивая к себе в удушающем объятии, от которого у меня затрещал не только позвоночник, но и шея.
Несло от этой, блядь, тещи мыльными духами, шашлыком и алкоголем.
– Ой, ну что стоите, как истуканы? Целуй жену! Целуй давай, молодчик, чтобы все видели, какая у нас любовь! Давай, не стесняйся, шо ты как неродной! Ну, народ ждет! Руслан! Шо ты за мужик вообще?!
Я попытался вежливо отстраниться, но она вцепилась в мое предплечье как клещ.
– Мама, перестань, – зашипела на нее Библиотека. – Я же тебя просила… Господи, мама… Я тебя умоляю…
Потрепав дочь по щеке, теща сипло расхохоталась. Грудь ее тряслась, как две раздельные многоэтажки на Вранча при семибалльном подземном толчке.
– Ну принцесска моя! Ну дочечка! Ты только посмотри на себя! Какая женушка! Какая лапочка! Красавица! Ну а муж у тебя – ух! – настоящий боец, защитник, а не какой-то там… – она сделала театральную паузу, закатив глаза, и на всякий случай обняла меня еще крепче.
Стоящий рядом с нами отец с гробовым выражением лица пытался принять действительность, к которой сам же, сука, указал курс.
– Не, ну шо вы, как два истукана? А?! Несите шампанское, а то молодые стесняются!
Толпа засмеялась, кто-то в шутку свистнул, и через пару секунд перед нами уже материализовался официант с подносом.
– Ну давай, давай, зятек! За любовь, за счастье, за мою доченьку! – затарабанила, вынуждая меня взять бокал. Библиотеке в лицо выдала: – Тебе пить нельзя. Так что, сегодня мать за тебя! – хохотнув, сняла с подноса второй фужер. – Пусть в жизни у вас будет все, кроме печали!
Алкоголем, конечно, проблемы не решить, но это все, что у меня на тот момент было. Под пристальным взглядом отца влил в себя всю дозу.
Теща довольно кивнула и, подмигнув, лично перевела меня в ранг родственников.
Сухо прижался к холодным губам Библиотеки. Она не шевельнулась. И слава Богу. Избегая зрительного контакта, отвернулся.
В этот момент подоспела моя мама. Потеснив тещу, взяла подрагивающую невесту в свои руки.
– Людмила Сергеевна Чернова. Одна из нас. Поздравляю, дочка!
Меня передернуло.
А тут еще отец:
– Что ж, сын, поздравляю. Первую проверку прошел.
Дальше я не слушал. Заторможенно моргая, смотрел прямо перед собой.
Голоса вокруг сливались в гул, как шум прибоя – однообразный, навязчивый, от которого никуда не деться. Теща что-то восторженно трещала, кто-то хлопал по плечу, кто-то жал руку, кто-то отвешивал советы… Я просто стоял и делал вид, что принимаю.