Сердце Дракона. Книга 13 - стр. 24
– Посмотрите на иероглифы на саблях… это ведь “Клыки демона пустыни”.
– Божественный артефакт? Боги и демоны! Откуда у нашего мастера такие знакомства?!
– Такие знакомства? Дурья твоя голова, ты разве не знаешь, кому принадлежат эти сабли?
– Слышал, что какой-то охотнице на демонов.
– Не просто какой-то, а самой Аркемейе из Курхадана!
– Проклятье…
– Демоны и боги…
– Да, теперь мне понятно… немыслимая красота и две божественные сабли… это точно она. Аркемейя.
Аркемейя из Курхадана… Даже до Густава, который никогда не пересекал границы региона Белого Дракона, доходили слухи об этой адептке.
Кто-то говорил, что она прекраснее, чем пробудившийся ночной дух пустыни, соблазнительнее сказочного джина, обещающего тебе исполнение любых желаний, и свободна, как сухой ветер, дующий над бескрайними просторами Моря Песка.
Яростна, как песчаная буря, а клинками владеет лучше, чем сокол своими крыльями. Но доподлинно степень глубины ее искусства, мистерий и стиля оставалась загадкой.
Аркемейя почти никогда не сражалась с другими адептами. Она была наемницей, причем очень узкого спектра задач. Принимала заказы на уничтожение демонов, либо сама охотилась на ту нечисть, за которую правители различных регионов назначили награду.
И если у Густава еще имелись какие-то сомнения насчет подлинности личности девушки, то стоило только присмотреться к ее саблям, как все вставало на свои места.
Они действительно не только выглядели как легендарные “Клыки демона пустыни” – правая сабля длинная, почти пятьдесят сантиметров, узкая у основания, а к острию шире кленового листа; лезвие с несколькими зазубринами, которые не только резали, но и пилили кости. Сама сталь мерцала в свете солнца, поражая воображение орнаментом и вытравленными иероглифами неизвестного языка.
Рукоять из золотистого металла заканчивалась шлейфом из красной ткани, который, ласково переходя от руки к пояснице охотницы, соединял правую атакующую саблю с левой, ее младшей компаньонкой – защитной.
Более узкое и быстрое лезвие, сам клинок короче на целую ладонь и без всяких зазубрин, но куда сильнее изогнут у острия, напоминая собой по форме молодой полумесяц.
И та сила, которую они излучали… Густав не был уверен, что если Аркемейя даст волю этой энергии, то не только от Седента, но и от всего сущего на несколько километров вокруг останется хоть что-то, кроме тусклых воспоминаний.
Мастер Хаджар же на фоне молодой, пышущей красотой и страстью пустынницы выглядел еще старее. Высокий, сухой, словно сморщенная указка, он стоял по центру сада в своих запылившихся одеждах. Они развевались на ветру, хлопая крыльями какой-то птицы.
– Не думаю, что это хорошая идея, – Аркемейя указала саблей на ветку в руках Хаджара.
Хаджар в очередной раз лишь пожал плечами. Его собранные в хвост волосы, в которых уже редко где была видна природная чернота, а не седина, поплыли по потокам ветра. Змеем они следовали за хлопающими крыльями одеждами.
– Я давно не брал в руки меча, Аркемейя, – ответил Хаджар, видя, что полукровка не спешит нападать, – и сегодня не тот день, когда я изменю этому решению.
– Воин, который не берет в руки меча и при этом пытается создать свой собственный стиль? Неудивительно, что столько лет ты безуспешно бьешься с этой задачей.