Семья со второй встречи. Сын миллиардера - стр. 6

Жаль, что наши отношения начались неправильно.

У нас не было романтических прогулок, постепенного узнавания друг друга, первых волнующих поцелуев. Яру не пришлось напрягаться, чтобы добиться меня. Он получил все и сразу, о чем я вспоминаю с большой долей раскаяния.

А что творится сейчас — я объяснить не в силах. У меня пока что нет ни одной здравой мысли на этот счет, кроме той, где я не хочу ни за какие блага притворяться Эллой.

Неожиданный стук в дверь заставляет меня вздрогнуть и выйти из-за ширмы.

— Элла Вениаминовна, — на пороге показывается Ираида, — привезли кроватку для ребенка и кое-какие вещи. Можно заносить?

— Да… — растерявшись, киваю.

Женщина дает отмашку.

В комнату заходят охранники. Ставят новую кровать по возрасту Матвея, какие-то коробки. После чего спешно удаляются, а Ираида продолжает стоять.

— Стульчик для кормления в столовой, — отчитывается она. — Обед подается в час. Без изменений.

— Спасибо, но пожалуйста, не называйте меня Эллой Вениаминовной, — когда слышу это обращение, внутри начинается протестующая изжога. — Я Елена.

— Как вам будет угодно, — безучастно ответив, Ираида бесшумно закрывает дверь и уходит.

Матвей сползает с кровати и с любопытством принимается изучать, что принесли.

А мне бы стоило разобрать покупки, однако сейчас никакого желания нет. Сажусь на краешек постели. Я даже не могу на нее лечь и, раскинув руки, расслабиться. Просто зажмуриваюсь и думаю, что с нами будет, когда на Усольцева снизойдет озарение и он поймет, что я не Элла.

Странный треск вынуждает меня открыть глаза и обернуться на звук. Матвей подкрался к окну и, схватившись кулачками за легкую штору, повис на ней, оторвав несколько петелек.

— Сынок! — подскакиваю я и спешу убрать малыша. — Не нужно портить чужие вещи.

Хотя по правде имущество принадлежит родному папе, но я не считаю это уместным. Усольцев прекрасно жил и процветал без нас с Матвеем.

— Ленка! — в комнату ураганом влетает мама. — Вот это у тебя хоромы! Они даже больше, чем у меня!

Стоя возле окна и держа за руку Матвея, я оглядываюсь.

— Не радуйся раньше времени.

— А там что? — находит за ширмой скрытое платье. — Какая роскошь… — оценивающе разглядывает его. — Лена, ты будешь в нем как куколка, точно тебе говорю.

— Даже не мечтай о свадьбе. Я в этом фарсе участвовать не стану.

Мама злится. Приподнятые уголки ее губ стремительно ползут вниз.

— Надо же было выбрать такую непрозорливую гусыню, — шипит.

Удивляюсь:

— А было из кого выбирать?

Она едва заметно дергается и напрягает губы в тонкую линию:

— Я это образно.

— М… — горько ухмыляюсь. — Очень жаль, что я не оправдываю твоих ожиданий.

В порыве расстроенных чувств хватаю одну из рамок с фотографией. На ней изображен Яр где-то на райском курорте. Он по-царски развалился на шезлонге, соблазняя своим спортивным торсом с высеченными кубиками на прессе. А рядом с Усольцевым якобы стою я в красном купальнике и держу в руках коктейль.

— Посмотри! — передаю рамку матери.

Она, едва взглянув на фото, разевает рот. У нее трясутся руки. Еще бы! Не каждый день увидишь свою дочь в компании красавчика-миллиардера.

— Это ты? — ошарашенно шепчет.

— Нет, конечно. Когда бы я успела? Усольцев говорит, что девушка с фото — Элла. Его настоящая невеста. Он думает, что она — это я. Теперь ты понимаешь? Не смей играть на чувствах Ярослава и плести интриги.