Семьдесят семь бантиков - стр. 9
С их детенышами сложнее. Мозгов совсем нет. Носятся по тайге, как по дворовой площадке, ни волков не боятся, ни медведей. Уничтожить детенышей зимняков – две секунды, но Тон Мраковыч поэтому и звался Великим потому что с беспомощными не воевал. Наоборот, каждого потеряшку проводит до дома лично. Сдаст родителям на руки. Убедится, что детеныш в порядке, но ненавидеть его не перестанет.
Тон захлопнул папку, щeлкнул золотыми застeжками. Большая летучая мышь, которая сидела на спинке трона, закатив глаза, слушала музыку. Он выдернул из ее ушей наушники.
Мышь ощерилась:
– На самом интересном месте!
– Давай рассказывай.
– Так я же всe написала.
– Говори! – приказал он.
Летучая вздохнула, спрятала наушники в чехол:
– И зачем, спрашивается, я всe это пишу? Сутки пишу, двое переписываю, а потом два часа пересказываю.
– Что в нашей тайге? – перебил ее Тон.
– Погода обещает быть дождливой.
Великий Тон нахмурился. На спинке трона взорвался голубой шар. Мышь тряпкой распласталась на журнале. Ее крылья натянулись, как кожа на барабане. Тон почувствовал, что ей больно, и в нем проснулась жалость. Хотя жалость – это не в его характере. Он протянул руку, чтобы ее погладить. Летучая дeрнулась и приложилась затылком о камень. Получилось больно.
– Говори, не зли меня.
Тон соединил ладони и швырнул сгусток негативной энергии в виде голубого шара в сталактит. Шар не долетел, рухнул в воду с громким «Бах!».
Летучая вздохнула:
– И почему, спрашивается, я должна служить злу?
– Так ты скажешь, наконец, или мне тебе помочь?
– Не можем найти Ромашку. Наверное, она открыла сезон оттепели в этом году. За что и поплатилась. Знала же, что быть первоцветом опасно.
– Что об этом говорят муравьи?
– Что еe сорвали зимняки. Конкретно кто – они не знают.
– Что со зверинцем в поселке? Кого послала проследить за состоянием зверей?
– Вы же сами приказали – Желми.
– Где он?
– Пока не вернулся.
– Как с бантиками?
– Готовы.
– А Кикирилла?
– Что Кикирилла?
– Она готова их принять? – он сидел, выпрямившись, стиснув пальцы.
– Даже очень готова. Но тут такое дело…
Летучая запнулась. Пыталась правильно сформулировать новость, от которой Тон Мракович наверняка взбесится. И не находила слов.
– Что там ещe? Ты меня утомила! – рявкнул Тон Мракович и откинулся на спинку трона.
– Простите меня, – вздрогнула Летучая, – ради всего таежного, простите. Короче, приглашение участвовать в состязании за получение семидесяти семи чeрных бантиков, как вы знаете, выслали Кикирилле – внучке Кикиморы Болотной.
– Прекрасная кандидатура, – одобрил Тон Мракович. – Злобная, мстительная девочка.
– Хорошо. Хорошо. Великолепная родословная. Мать – ведьма, отец – леший, дед – неизвестен… – продолжила Летучая. – Бабушка – Кикимора Болотная. Все подтверждено документами.
– Я в курсе. Так в чем дело?
– Есть еще один нюанс.
– Ой, не люблю я твои нюансы.
– Баба-Яга тоже претендует на черные бантики.
– Тоже мне «нюанс», – отмахнулся Тон Мракович, – Баба Яга давно эмигрировала из тайги к зимнчкам, следовательно, не имеет права на бантики.
– Она выдвинула кандидатуру – свою внучку Ядигиду.
От такой новости Мракович пошел бродить по залу. Вернулся, сел на трон, стиснул кулаки.
Летучая ждала. Говорить без разрешения она не смела. Это все-таки Тон Мракович, а не какой-нибудь там Чертополох.