Семь прях. Книга 7. Школа дорог и мостов - стр. 30
Похожий на аристократа мужчина поднялся, поклонился, как артист. Первоклассники захлопали, и громче всех – Кирилл.
– Касетириди Кирикия Федоровна расскажет вам секреты ботаники на обычном и углубленном курсе.
Кирикия Федоровна чуть наклонила голову в знак приветствия. Сейчас она нисколько не напоминала ту запыхавшуюся рассеянную старушку в испачканном землей комбинезоне, которую они встретили в оранжерее. Скорее она была похожа на пожилую фрейлину королевы.
– Болотин Николай Витальевич будет преподавать у вас такие сложные науки, как начертательная геометрия и альтернативная физика. Будьте осторожны, это он только с виду такой добрый. На уроках сдерет с вас три шкуры. Между прочим, он единственный среди нас имеет профессорское звание.
Николай Витальевич и правда выглядел очень добродушным: полноватый, круглолицый, одетый в мягкий вязаный свитер, он больше походил на пекаря из детских книг, чем на профессора физики.
– Татьяна Николаевна Кабанова научит вас грамотно писать и напомнит, что существуют не только экраны телефонов и клавиши клавиатур, но и такие прекрасные инструменты, как лист бумаги и ручка.
Татьяна Николаевна нервно улыбнулась, будто боялась, что дети прямо сейчас забросают ее тухлыми помидорами. Было что-то трогательное в этой улыбке и во всем ее облике, и Саша подумала, что, наверное, она очень хороший человек. А еще на ней была красивая многослойная юбка с подъюбником, широкая блуза, какие в старину носили художники, а на руках – десяток тонких браслетов.
– Эмили Файнер приехала к нам специально из Эдинбурга, чтобы преподавать все иностранные языки, ведь она разработала совершенно уникальную систему изучения языков.
Эмили Файнер тряхнула копной белокурых кудрявых волос и улыбнулась так ослепительно, будто не было большего счастья, чем променять родной Эдинбург на странную школу с сотней учеников.
– Юнона Эдгаровна Зороглян будет вести у вас экспериментальное рисование, и я уверен, ее уроки станут вашими любимыми.
Саша вспомнила монетку, которую ей сунула Юнона Эдгаровна и без которой она бы никогда не вышла из того мрачного коридора. А еще – свой корявый, но в то же время прекрасный рисунок родного двора. Саша повесила его над кроватью, и даже Варя сказала, что получилось очень здорово. «Почему они все такие милые? – подумала Саша. – Так не бывает. Тут какой-то подвох».
– Если развивать только мозг и воображение, но совсем забыть про тело и дух, добра не жди, – продолжал между тем Алехин, – поэтому прошу вас со всей ответственностью отнестись к уроку, который в ваших старых школах назывался физкультурой, у нас же он называется «движение». Он так важен, что у нас целых два преподавателя: Васильев Петр Романович и Урсула Риделл.
Урсулой Риделл оказалась та самая рыжеволосая девушка, которая помогла Кириллу поймать рюкзак в электричке, а Петр Романович был похож на хиппи: цветастая рубашка, светлые волосы до плеч, веселые глаза. Саша вгляделась и поняла, что Кирикия Федоровна и Петр Романович – родственники, скорее всего мать и сын, было в них что-то общее, несмотря на разницу в одежде и движениях.
– Ну и наконец, Янина…
Но тут кто-то негромко кашлянул, Алехин обернулся, очень смутился и проговорил:
– Ах да, простите, совсем забыл, волнуюсь… Платон Иванович Врабий, ассистент на лекциях по мифологии, философии и религии.